П. П. Балакин. Нижегородский серебряник Корнилий Скуляпин
В Нижегородском художественном музее хранятся три произведения мастера серебряного дела Корнилия Скуляпина: два из них подписные и датированные, третье может быть с большой долей вероятности приписано ему на основании исторических документов и стилистической близости.
Произведения поступили в музейную коллекцию в 1920-х гг. из Нижегородского Печерского Вознесенского монастыря,1 который был основан в 1328 — 30 гг. известным религиозным и политическим деятелем архимандритом Дионисием (впоследствии — архиепископом Суздальским и митрополитом Московским).2
Есть основания полагать, что уже в XIV в. Печерский монастырь стал крупным центром духовной культуры. Постриженниками Дионисия были уроженцы Нижнего Новгорода Макарий Желтоводский и Ефимий Суздальский.3 В летописях фигурируют ученые монахи «книжник Дорофей», чернец Павел Высокий — «книжный грамотный, чюдный старец», который «…книжны был велми и философ велий», писал «книги учительны многи, к епископам посылая».4 По мнению некоторых исследователей, именно в Печерском монастыре работал монах Лаврентий, составитель Лаврентьевской летописи (1377).5 Деятельность этих духовных учителей, богословов, историков по определению предполагает существование в монастыре достаточно крупного книжного собрания, а может быть, и скриптория.
Уже в XVI в. в монастыре, помимо рубленых строений, были каменный Вознесенский собор и колокольня. Однако в 1597 г. в результате оползня все монастырские постройки были разрушены. Возобновление каменного строительства началось лишь во второй четверти XVII в. Отделка Вознесенского собора продолжалась до 1640 г.6 В 1645 г. была сооружена надвратная церковь, освященная во имя Евфимия Суздальского, в 1648 — построена Успенская церковь с обширной трапезной палатой, в 1652 г. — церковь Макария Желтоводского.
Именно на эти годы приходится деятельность монастырского серебряника Корнилия Скуляпина, имя которого, возможно, следовало бы присоединить к именам зодчего Антипы Константинова, резчика по дереву Милетия Иванова, организатора работ игумена Германа-строителя, усилиями которых Печерский монастырь в XVII в. вновь стал значительным центром православной культуры.
Традиция серебряного дела в Печерском монастыре известна с конца XVI в.: так датируется небольшой серебряный с позолотой ковш «питий», надпись на котором, опоясывающая венец сосуда, однозначно указывает: «ковшик вознесенскои печерскаго монастыря Денисевы обители кто из него испиет» («тому во здравие» — видимо, имеется в виду традиционное окончание подобных надписей).
Другой памятник этого времени — напрестольный крест, датированный 1595 г. — исполнен в технике эмали по скани, украшен позолотой и драгоценными камнями. Примечательно, что в надписи прямо указано место его изготовления: «Лета 7103 (1595) июля 20 зделан крест сии в печерском манастыре…».
Если монастырская ювелирная традиция и была прервана катастрофой 1597 г. и смутой начала XVII в. (что вполне правдоподобно), то Корнилий Скуляпин стоял у истоков ее возрождения, что позволило монастырю занять видное место в истории нижегородского серебряного дела.
Писцовые и переписные книги по Нижнему Новгороду отмечают в XVII в. не менее шестнадцати дворов и лавок посадских матеров-серебряников.7 Однако, кроме них были еще мастера, связанные с нижегородскими монастырями: ставропигиальным Благовещенским («митрополичь бобыль Васка Иванов сын серебрьник») и особенно — Печерским.
Имя старца Печерского монастыря Корнилия Скуляпина впервые было упомянуто в научной литературе в 1974 г.8 Правда, вследствие неточного прочтения вкладной обронной надписи на изделии, художник вошел в историю искусства под именем Корнилий Скилятин и был назван автором серебряного напрестольного креста, исполненного в 1641 г.9 Однако этот памятник не был первым по времени произведением мастера. Годом ранее, в 1640 г. Корнилий Скуляпин создал по заказу архимандрита Печерского монастыря Макария Нафанаилова большое серебряное кадило.10 Оно сделано в форме разъемного шара, состоящего из двух полусфер, верхняя из которых увенчана чешуйчатой церковной главкой на световом барабане с крестом чистого (не золоченого) серебра, а нижняя укреплена на профилированном основании. Систематически, начиная с XV в., встречающийся у нижегородских ювелиров художественный прием сочетания золоченых и незолоченых элементов находит применение и в творчестве Корнилия Скуляпина. Обе полусферы украшены чеканным растительным орнаментом, основным элементом которого служит вьющаяся ветвь с отходящими от нее узкими листочками, традиционными для декора изделий XVI в., и трилистниками, лепестки которых имеют мелкие зубчики. Так склонный к сохранению старых форм провинциальный мастер сочетает старые и новые орнаментальные мотивы в своей работе. Элементы основания и главки кадила украшены различными декоративными поясками: в форме валика, веревочки, цепочки, зубчиков и т. п. Но существенную роль играет «коронка» из трилистников, которая повторяется в верхней и нижней части произведения, придавая целому гармоническую завершенность. Обработанный очень мелким канфарником фон подчеркивает рельефность узора, создавая дополнительную игру светотени. Массивные столбчатые незолоченые цепи соединяют кадило с круглым коптильником, на внутренней стороне которого выгравирована авторская подпись, впервые прочитанная в 1974 г. Г. В. Поповым. Она гласит: «Лета 7148 (1640) году делал сие кадило старец Корнелеи Скуляпин» (фамилия написана через «ОУ» — «Скоуляпин»).
А вкладная надпись, исполненная в обронной технике, размещается по окружности вдоль краев обеих полусфер: «Лета 7148 (1640) октября 2 день при державе благовернаго государя царя и великаго князя Михаила Федоровича всея Руси при его благовернои царице и великои княгине Евдокее Лукьяновне и при благоверном царевиче Алексее Михаиловиче всея Руси и при их отце и богомольце святеишем Иоасафе патриархе московском и всея Руси вложено се кадило в дом Вознесения Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа в Печерском повелением архимандрита Макария Нафанаилова». Факт вклада подтверждается также записью, сделанной в монастырской вкладной книге под 1641 г.11
Можно предположить, что Корнилий Скуляпин, хотя и был старцем, а не простым иноком, был в Печерском монастыре новым человеком: только в следующем, 1641 г., он создает произведение, в надписи на котором указывает: «а труждался за вклад», т. е. труд мастера был зачтен ему как вклад при вступлении в монастырь.
На этот раз Корнилий Скуляпин работал по заказу одного из самых состоятельных жертвователей — старца Феодосия Родаева. Он исполнил напрестольный крест, серебряный, позолоченный, украшенный полудрагоценными камнями, стразами и жемчужной обнизью.12 Идущий по канфаренному фону чеканный орнамент повторяет излюбленный автором мотив вьющейся ветви, завитки которой обращены то в разные стороны, (на верхней и боковых гранях), то вверх (на рукояти). Однако архаические элементы в виде узких листьев-отростков здесь уже отсутствуют, а трилистник играет определяющую роль. Художник внимательно прорабатывает складки одежды предстоящих, покрывая каждую горизонтальную вертикальными насечками, изображает доспех Лонгина-сотника, каймы на мафориях женщин.
Комплекс собственных приемов использует автор и при изображении ликов: его персонажи круглолицы, их глаза имеют толстое верхнее и нижнее веко, короткие вьющиеся волосы передаются через сферические формы, на каждой из которых сделано крупным пуансоном небольшое углубление. Рельеф фигур высокий, сами они — широкие, плотные, приземистые и изображены в порывистых и экспрессивных движениях.
Примечательная особенность памятника — наличие на нижней перекладине креста, в центре — литого поясного изображения «Христос во гробе». По архаическому характеру, упрощенной трактовке формы, очень простой орнаментации оно предположительно может быть датировано XV в. Помещение чеканных или литых изображений на напрестольных крестах ниже Голгофы — явление довольно распространенное. Употребление в этой функции памятника более древнего может быть объяснено пожеланием заказчика, который, возможно, был владельцем фигурки и в такой форме пожелал передать ее церкви. Возможно и иное объяснение: при создании нового произведения был использован фрагмент другого, более древнего, может быть, поврежденного или пришедшего в ветхость, но сохранявшегося в монастыре.
На этот раз указание на авторство Корнилия Скуляпина содержится непосредственно во вкладной надписи, размещенной на рукояти с оборотной стороны креста: «Лета 7150 (1641 — поскольку речь идет о декабре — П. Б.) года декабря в 6 день на память иже во святых отца нашего Николы чюдотворца приложил сеи крест в дом чудного Вознесения пречистые Богородицы святого и славного ея Покрова Нижнего Новгорода печерского монастыря старец Феодосии Родаев при архимарите (так! — П. Б.) Макарие Нафанаилове по своеи дще и по своих родителех, а тщанием и трудами старца Корнилия Сколяпина, а труждался за вклад». (В начертании фамилии «У» пропущено: «Сколяпин»).
И в этом случае вклад жертвователя Феодосия Родаева засвидетельствован монастырской вкладной книгой под 1642 г.13 И, наконец, еще одно произведение, которое можно предположительно считать творением Корнелия Скуляпина — оклад иконы «Богоматерь Взыграние младенца».14 По Вкладной книге Печерского монастыря в 1642 г. старец Феодосий Родаев (Родяев) пожертвовал в монастырь икону «Достойно есть…».15 Как известно, иконография ее полностью совпадает с иконографией «Богоматерь Взыграние младенца» (в зеркальном отражении), а название «Достойно есть…» (по первым словам молитвы Богоматери) употребляется в церковном обиходе. Икона, по Вкладной книге, принадлежит кисти «государева мастера Назарья Истомина». Не удивительно, что вкладчик обратился к серебрянику, с которым уже имел дело год назад, и заказал ему оклад для иконы. Многие годы икона находится под профилактическими заклейками, а ее живопись скрыта позднейшими записями и потемневшей олифой. Поэтому установить авторство Назария Истомина пока не представляется возможным. Однако стилистические особенности оклада указывают на авторство Корнилия Скуляпина.
Оклад, исполненный из низкопробного позолоченного серебра, покрывает поля иконы. В углах оклада изображены четыре евангелиста, а в середине каждого поля — в ромбовидных картушах — символы евангелистов (орел на нижнем поле отсутствует). Остальное пространство занимает вьющийся стебель с трилистниками, на этот раз дополненный цветами в форме опахал. Приемы авторской чеканки полностью идентичны тем, которыми Корнилий Скуляпин пользовался год назад, исполняя для Феодосия Родаева напрестольный крест: трактовка волос, складок одежды, формы трилистников, наконец, повышенная экспрессивность образов подтверждают принадлежность оклада автору креста и кадила.
Корнилий Скуляпин был не единственным мастером серебряного дела, работавшим в XVII в. в Нижегородском Печерском монастыре. Так, в 1638 г. в монастыре работает серебряник Ивашка Самойлов,16 в 1640-х гг. — старец Корнилий Скуляпин, в 1656 г. в монастырь постригся серебряник Максим Митрофанов,17 в 1687 г. крепостной князя Урусова Васька Васильев просит записать его за монастырем «серебряное делать».18 К сожалению, произведения этих мастеров до нас не дошли. И, наоборот, в 1689 г. в Печерском монастыре был создан так называемый «потир со стихиями», который считается в науке наиболее типичным произведением нижегородских серебряников.19 Однако имя его автора нам неизвестно. Поэтому в настоящее время данные о творческой деятельности Корнилия Скуляпина — как раз тот редкий случай, когда имя мастера удается связать с сохранившимися произведениями. Сведения о нем в сопоставлении с другими перечисленными фактами позволяют высказать предположение о существовании в XVII в. в Нижегородском Печерском. монастыре ювелирной мастерской.
1 Полный православный богословский энциклопедический словарь. СПб., б. г. Т. 2. Стб. 1806.
2 Словарь исторический о святых, прославленных в российской церкви. Спб, 1862. С. 80.
3 Там же. С. 94, 152.
4 Цит. по: В. П. Макарихин. Кто автор поэтических похвал епископу Дионисию и Василисе Тверской? // Записки краеведов. Н. Новгород, 1981. С. 165.
5 Н. Ф. Филатов. Нижний Новгород. Архитектура XIV — начала XX века. Н. Новгород, 1994. С. 34.
6 Там же. С. 35.
7 Писцовая и переписная книги XVII века по Н. Новгороду, изданные Археографической комиссией. СПб., 1896.
8 М. М. Постникова-Лосева. Русское ювелирное искусство. Его центры и мастера. XVI — XIX вв. М., 1974. С. 83.
9 М. М. Постникова-Лосева и др. Золотое и серебряное дело. XV — XX вв. М., 1983. С. 90.
10 НГХМ-55-Пц/у. Серебро, чеканка, гравировка, золочение. Д — 12,3 см.
11 Вкладная книга Нижегородского Печерского монастыря. С предисловием А. А. Титова. М., 1898. С. 2.
12 НГХМ-63-Пц/у. Серебро, литье, чеканка, гравировка, золочение, стразы, жемчуг, бисер. 38,1×19×3 см.
13 Вкладная книга… С. 7.
14 НГХМ-81-Жт. Дерево, левкас, темпера. 29×24 см. Оклад на полях: серебро, чеканка, гравировка, золочение.
15 Вкладная книга… С. 9.
16 Постникова-Лосева М. М. Указ. соч. С. 84.
17 Там же. С. 83.
18 Там же. С. 83 — 84.
19 Там же. С. 84, 86.