А. М. Подурец. Что было на месте Саровской пустыни до основания монастыря. Легенда о городе Сараклыче
Саровский монастырь возник у места впадения в Сатис реки Саровки. По именам этих двух рек он и получил свое первое официальное название: Сатисо-градо-Саровская пустынь. Слово «градо» в этом названии означало, что монастырь был поставлен на городище, на месте древних, брошенных их обитателями, «градов».
Попытаемся прояснить вопрос о происхождении городища, на котором расположилась Саровская пустынь. К сожалению, к настоящему времени от этого городища не сохранились ни земляные валы, ни рвы.
Первым и самым важным источником об истории образования Саровской пустыни является сочинение ее основателя иеросхимонаха Иоанна, удостоенного впоследствии саровскими монахами звания Первоначальника. Сочинение называлось «Сказание о первом жительстве монахов и о построении церкви Пресвятой Богородицы, Живоносного Ее Источника, в пустыне, на Старом Городище, где ныне стоит общежительная Саровская пустынь» и было написано между 1710 и 1712 гг. Вот как описывает первоначальник Иоанн место, где был им построен монастырь:
«Между бо тех речек бяху горы зело высокия и на тех горах от древних лет от неких человек устроены грады земляные, и около их глубокие рвы ископаны. От самого же устия вверх тех речек, на горах тех устроены же три грады не велики, подле трех тех градов подряд четвертый град зело велик, яко же есть и ныне суть видимы иже их зрящими. Каковые же человецы прежде того в тех градах населены были и в кия времена, и како те грады созданы быша, отнюдь о том не известно».1
«Градом» Иоанн называет огороженное земляными валами и рвами пространство. Таких градов (городов) Иоанн насчитывает четыре: три небольших и четвертый — «град зело велик». Первый из этих городов шел от места слияния Сатиса и Саровки до первого земляного вала. Второй город — между первым и вторым валами и так далее. Четвертый город, заключенный между третьим и четвертым валами, был действительно самым большим. Четвертый вал существовал еще в конце 1950-х — начале 1960-х гг. и был уничтожен при строительстве современного центра города. Его длина составляла 1460 м (измерено по плану 1951 г.).
Рассказывая в своем «Сказании» о первых постройках монахов-отшельников, Иоанн указывает их местоположение относительно валов и городов. Отсюда можно узнать названия, которыми пользовались монахи: четыре города они называли соответственно Первый, Средний, Третий и Большой.
Первая церковь монастыря, а за ней и другие постройки, стали строиться в самом маленьком из всех — Среднем городе. Со временем монастырь рос, древние валы стали помехой новому строительству. Первым был срыт монахами второй вал городища, за ним последовали третий и первый. Четвертый же вал отстоял от монастыря на значительном расстоянии и ему не мешал. Его размеры и местоположение хорошо известны. Помимо планов конца 1940-х — начала 1950-х гг. сохранились описания вала, сделанные в монастырские времена. Например, обмеры иеромонаха Порфирия, сделанные около 1888 г.: ров около четвертого вала глубиной от 5 до 7 аршин (3,5 — 4,9 м), шириной 6 — 10 сажен (12 — 20 м) по верху. Сам вал высотой 3 — 5 аршин (2,8 — 4,2 м).2 По другим данным высота вала достигала трех саженей (6 м) и более.3
Местоположение первого вала городища также не вызывает сомнения. Согласно упоминаниям в литературе о монастыре, он пересекал холм в том месте, где сейчас стоит колокольня.4 Видны остатки этого вала и на некоторых старых гравюрах, изображающих Саровскую пустынь.
А как проходили второй и третий валы? Их положение можно восстановить по замерам расстояний между валами, сделанными в начале XVIII в. монахами, сохранившимся в монастырском архиве.
«Чертеж около монастыря валам поперешным. А от сего угла большого валу по горе на низ по Сарову до валу на котором мост 500 сажен. А от сего валу от мосту до задних ворот монастырских 120 сажен, а от того валу поперег от Сарова к сатису 50 сажен. А от ворот задних по Сарову по горе до валу где стоит церковь Преображения 59 сажен. А от сего валу до валу ж крайняго на котором стоят передния ворота монастырския 99 сажен. Всего от мосту до ворот 270 сажен. (…)».5
В документе фигурирует церковь Преображения, а значит он относится к 1707 — 1712 гг., так как в 1707 г. эта церковь начала строится, а в 1712 г. сгорела.
В 1888 г. Московское археологическое общество затребовало для составления археологической карты сведения об известных памятниках. Саровский иеромонах Порфирий дал описание городища, в котором указал другое расположение валов.
«… 2-й город — от первого рва и вала до таковых же, проходивших также от Сатиса к Сарову — между нынешними житницею и конным двором. (…) 3-й город — от второго рва и вала до таковых же, шедших наискось от Сатиса к Сарову, за нынешним конным двором и каретником, которые в этом городе и стоят. (…) В настоящее время уцелел только 4-й вал и ров».6
Таким образом, Порфирий отодвигает второй и третий валы дальше к востоку. Очевидно он не был знаком с документом начала XVIII в., которому мы склонны доверять все-таки больше.
Интересовал саровского первоначальника Иоанна и вопрос о происхождении городища, о том, кем были его строители и населявшие его жители.
«В древние лета на сем месте и в сих градах быша человецы, поганые татары, или мордва, понеже бо много таких градов около сего града и в низовых странах обретается в пустых местах, яко же свидетельствует истинно, яко же зде, в сей пустыни Сатисо-градо-Саровской, сей град аки бы царственнейший был паче прочих,…».7
Иоанн упоминает об известных ему городищах в близких и дальних окрестностях Сарова, но другого такого крупного ему известно не было. (Заметим, что и современная археология не знает более крупного городища домонгольского времени у мордвы).
«Сей же град, иже в сей Сатисо-градо-Саровской пустыни, о нем же зде начахом писати, от прочих всех тех вышеписанных градов отличен, яко же выше речеся, аки бы стольный при тех является, понеже бо сей град величайший окладом и в себе иные пределы, си есть, грады имея, и по всему знатно, яко множество в нем и людей было, бяше и ратными вои осажден и бранею многою взят бысть, и стран около града повсюду ископаны шанцы, ими же обычно ратным людем ко градом приступати, в под стенами градными во рвах множество костей и трупия иже в приступах сеченых человеков обретается».8
Указал Иоанн и местное название городища.
«Не известно бо есть, (как) сие место и грады древле нарицахуся, но в нынешние времена и лета человецы, которые то место ведающе, — Старым Городищем, как и в крепостях многих сие явствует, иного же наречения никакого не имеется».9
Однако в архиве Саровской пустыни сохранился документ еще более старого времени, где записано «иное наречение» этого места — Борисово городище. Документ этот — выпись из кадомских писцовых книг 1614 — 1615 гг., данная князю Осману Ивакаеву Акчурину на владение поместьями.
«…За служивым Османом мурзою Ивакаевым сыном князь Акчуриным жребий меж Сарову и Сатису на Борисовом городище 50 четвертей в поле».10
Но в монастырские времена этим названием уже не пользовались.
При отсутствии письменных источников археология становится тем единственным ключом, который может открыть нам тайну возникновения Саровского городища. Первая археологическая разведка в Сарове была проведена летом 1993 г. Н. Н. Грибовым. В шурфе на территории монастыря (в Среднем городе) были обнаружены фрагменты керамики городецкой культуры железного века. Шурфовка проводилась также в Третьем и Большом городах, и везде были найдены предметы материальной культуры средневековой мордвы.
В 1994 г. были проведены более масштабные раскопки на территории Большого города. Анализ обнаруженных вещей позволил Н. Н. Грибову датировать их XII — XIII вв., а это значит, что, по-видимому, Саровское городище являлось крупным центром мордвы домонгольского времени.11
Итак, мы примерно знаем, как выглядело Саровское городище до заселения его монахами, а также можем, основываясь на данных современной археологии, предполагать, кто и когда на нем жил. Теперь рассмотрим наиболее распространенную «доархеологическую» версию о происхождении Саровского городища — легенду о городе Сараклыче (сараклыч — татарское название, происходящее от двух слов: сары — желтый и килич — клинок).
Откроем наиболее полную и основательную книгу по истории Саровской пустыни — «Саровская общежительная пустынь. Подробное описание», М., 1907, — в которой о месте, на котором возник монастырь, написано следующее:
«В 1298 г. край этот покорен был татарами под предводительством Ширинского князя Бахмета, и на месте, где обитель, построен был ими укрепленный город Сараклыч. Мордва однако не переставала враждовать с татарами и осаждала Сараклыч. Наконец он был взят и разорен русскими в конце XIV столетия. С того времени место это опустело и носило название Старого городища. Последним владетелем Сараклыча и окрестных городов был князь Бехан; по взятии его, он со своими сородичами ушел за Мокшу, с него начинается родословная здешних князей землевладельцев».12
С некоторыми вариациями эта история пересказывается и в других изданиях о Саровском монастыре. О татарском происхождении Сарова говорится и в самой первой книге по истории пустыни, написанной игуменом Маркеллином (первое издание ее вышло в 1804 г.).
«Название свое Пустыня получила от речек Сатиса и Сарова; а Градо прибавлено потому, что на сем месте был прежде сего Татарский город Сараклыч, и жил в нем (в лето от сотворения мира 6897, от Рождества Христова 1389-е, при Великом Князе Димитрии Ивановиче и сыне его Василии Димитриевиче), последний Владетель оного Князь Бехан, владевший по власти царя Золотой Орды и другими многими городами и разными селениями Татарскими и Мордовскими. От частых же на него нападений военных с сего места переселился он за реку Мокшу, где ныне село Кангуш, и тамо построил себе жилище, обведя оное земляным валом».13
Откуда же взялась версия о золотоордынском (татарском) городе, предшественнике Сарова? Ведь, как мы помним, первоначальник Иоанн писал, что о происхождении городища «всех нынешних времен человеком отнюдь не ведомо». Ко времени написания своего «Сказания» Иоанн обитал на Старом Городище пятнадцать — двадцать лет, общался с окрестным населением, даже успел составить представление об археологических памятниках довольно широкой округи. А вот о Сараклыче ничего не знал. Странным это кажется потому, что в письменных источниках золотоордынского и более позднего времени Сараклыч не упоминается, и сведения о нем могли попасть к монахам только через предания местных жителей, мордвы и татар.
Понятнее становится появление Сараклыча, если принять во внимание некоторые более поздние события. В первые два десятилетия существования Саровской пустыни настоятель Иоанн активно занимался приобретением для монастыря земель. Земельное законодательство и практика в те времена были чрезвычайно запутаны, но Иоанну, видимо, удавалось обходить и преодолевать трудности, в результате чего к концу 1720-х гг. во владении монастыря оказались довольно крупные земельные площади. Основными продавцами земли монастырю были местные мелкие землевладельцы, потомки обедневших татарских дворянских родов.
В 1721 г. в Вотчинную Коллегию поступило прошение от помещиков братьев Полочениновых, в котором они высказывали свои претензии на некоторые земли Саровской пустыни и даже на ту их часть, на которой разместился сам монастырь. Вотчинная коллегия решила спор так: чьи права на землю окажутся древнее, тот и прав. Дело приняло серьезный оборот, ведь в случае проигрыша ставилось под сомнение само право монастыря на существование. Для решения вопроса Иоанн лично выехал в Санкт-Петербург. Тогда-то и появились на свет генеалогические таблицы, в которых происхождение темниковских и кадомских мурз Сеид-Ахметовых, Адашевых, Кудашевых, Тенишевых, Янгалычевых и других выводилось Иоанном от бывшего последнего владельца Сараклыча князя Бехана Сараклычского.14 Полочениновы не смогли представить документы, подтвердившие бы их права ранее 1389 г., и дело решилось в пользу Саровской пустыни. Произошло это в 1730 г., и с тех пор Сараклыч официально стал считаться предком Сарова. Вся эта история не может не вызывать большие сомнения в подлинности фигурировавших в деле родословных. Слишком многое — дело всей жизни Иоанна — было поставлено на карту в этом разбирательстве в Вотчинной Коллегии.
Изучавший эти родословные М. Г. Сафаргалиев отметил в них много путаницы.15 Тем не менее, он считал Бехана лицом историческим, правда, жившим раньше указанного Иоанном срока.
Вспомним, что в рассказе о Бехане фигурирует еще село Кангуш (современное название Каньгуши) за Мокшей, близ которого Беханом была построена земляная крепость. В 1969 г. археолог А. В. Циркин провел на городище у Каньгушей (Ельниковский район Мордовии) раскопки, в результате которых пришел к выводу, что городище относится к IV — VII вв. до нашей эры, к городецкой археологической культуре.16 Налицо, таким образом, типичная местная легенда, пытавшаяся исправить недостаток знаний вымышленными событиями. Еще один довод не в пользу легенды о Сараклыче.
Мы немного разобрались с происхождением даты 1389 г. — согласно Маркеллину, годом ухода татар из Сараклыча. Что же касается другой даты (1298 г.), с которой связывается основание Сараклыча, то в ранних документах и книгах по истории Саровской пустыни она не фигурирует. Впервые в связи с Саровом она встречается в книге саровского иеромонаха Порфирия (уже упоминавшегося нами), посвященной жизнеописанию первоначальника Иоанна, изданной в 1892 г.
«…край этот покорен татарами в 1298-м году, именно под предводительством ширинского князя Бахмета. К этому же времени, вероятно, относится и построение Сараклыча».17
Несомненно, эти сведения Порфирий почерпнул в «Бархатной книге», в которой собраны родословные русских дворянских фамилий, а именно в родословной князей Мещерских.
«В лето 6706 (1198) Князь Ширинский Бахмет Усейнов сын, пришел из большие Орды в Мещеру, и Мещеру воевал, и засел ее, и в Мещере родился у него сын Беклемиш».18
Что такое в данном случае Мещера? Где конкретно «засел» золотоордынский князь Бахмет? На эти вопросы нет точных ответов. Вызывает смущение и дата в «Бархатной книге» — 1198 год. В это время (до монгольского нашествия) еще не могло быть ни Орды, ни Бахмета. Кто-то предложил исправить год на 1298-й и, таким образом, убрать противоречие. Порфирий лишь предположил связь этого события с возникновением города Сараклыча. Последующие же переписчики и издатели книг о Саровской пустыни и жизнеописаний Серафима Саровского слово «вероятно», стоявшее в тексте у Порфирия, опустили, предположение превратив в утверждение.
Из монастырских книг сведения о Сараклыче перекочевали уже и в исторические издания советского времени.19
Факты выстраиваются, по нашему мнению, таким образом, что никак не подтверждают существования татарского города. В то время нельзя отрицать то, что в определенный период истории местность вокруг будущего Сарова была в зависимости от Золотой Орды.
1 Иоанн, иеромонах. Сказание о первом жительстве монахов… // Известия Тамбовской Ученой Архивной комиссии (ИТУАК). Тамбов, 1904. Вып. 49. С. 4.
2 ЦГА РМ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1092. Л. 108 — 111.
3 Нарцов А. Н. Археологическая поездка по Темниковскому уезду в августе 1901 года // ИТУАК. Вып. 46. Тамбов, 1902. С. 32.
4 Маркеллин, игумен. Краткое историческое описание Саровской пустыни. М., 1819. С. 52.
5 ЦГА РМ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 35. Л. 173.
6 Там же. Д. 1092. Л. 108 — 111.
7 Иоанн. Указ. соч. С. 4.
8 Там же. С. 4 — 5.
9 Там же. С. 6 — 7.
10 ЦГА РМ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 95. Л. 6.
11 Грибов Н. Н. Раскопки на городище Саровском // Археологические открытия 1994 года. М., 1995. С. 84.
12 Саровская общежительная пустынь. Подробное описание. М., 1907. С. 7.
13 Маркеллин. Указ. соч. С. 6 — 7.
14 Порфирий, иеромонах. Житие и подвиги иеромонаха Иоанна, основателя и первоначальника Саровской пустыни. Муром, 1892. С. 119.
15 Сафаргалиев М. Г. К истории татарского населения Мордовской АССР // Труды МНИИЯЛИЭ. Вып. XXIV. Саранск, 1963. С. 69 — 70; он же: Распад Золотой Орды. Саранск, 1960. С. 95.
16 Циркин А. В. Археологические раскопки и разведки на нижнем и среднем течении р. Мокши // Археологические открытия 1969 года. М., 1970.
17 Порфирий. Указ. соч. С. 10.
18 Родословная книга князей и дворян российских и выезжих. М., 1787. Ч. 2. С. 239.
19 Очерки истории СССР. Период феодализма. IX — XV вв. М., 1953. Ч. 2. С. 434; История Мордовской АССР. Саранск, 1979. Т. 1. С. 38.