Н. Н. Жервэ. Новгородский Ионо-Отенский монастырь. Страницы истории.
Среди знаменитых монастырей Новгорода Отенский монастырь занимает особое место: его история связана с двумя очень важными и интересными для новгородской церкви именами — архиепископа Ионы, стяжавшего святость и причисленного к лику новгородских святых, и богослова и философа Зиновия Отенского.
Впервые исторические сведения об этом монастыре были собраны митрополитом Евгением (Болховитиновым) и помещены в «Истории Российской иерархии».1 Наиболее интересные и подробные данные об этой обители удалось обнаружить в рукописном сборнике материалов по истории новгородской епархии, составленном в середине XIX в. архиеписком Макрием (Миролюбовым) — автором многих трудов по новгородским церковным древностям.2 В ГАНО попали лишь остатки архива монастыря, дающие сведения о земельных владениях и состоянии монастыря в XVIII — начала XX вв.3 Большой корпус докумнтов удалось обнаружить в фондах советского периода того же архива — они касаются истории закрытия и упразднения монастыря в двадцатые — тридцатые гг. XX.в.4
Автор серии очерков о новгородских монастырях А. Г. Слезкинский начал описание этой обители следующими словами: «Вокруг Отни местность очень глухая. Ни проездных дорог, ни близкого поселка. Монастырь углубился среди лесов, густых зарослей и живет отдельной отшельнической жизнью. Истинный монах, стремящийся к посту и молитве, найдет здесь полное уединение, отрянет суету мирскую, оставит всякий помысел о внешней жизни».5 С этими строками перекликаются и слова из описания монастыря, составленного архиепископом Макарием: «…Неизвестный основатель обители сей, по всей вероятности, более всего дорожил уединением, которое он мог найти здесь вполне. Свое название он получил от имени Отня или Отчая пустынь и носит его на себе с начала своего существования».6
Летописные сведения об основании монастыря отсутствуют, но под 6928 (1420) годом сообщено: «поставлены две церкви деревянные в Отне пустыне Николая Чудотворца и Онуфрия Великого на Красном острове, а строил архимандрит Харитон».7
С построения архимандритом Харитоном этих деревянных церквей начинается и архитектурная история Отни. В 1452 г. архиепископ Евфимий II возвел в монастыре соборную церковь во имя трех святителей: Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста. Но главное строительство началось по распоряжению архиепископа Ионы — постриженника и игумена этого монастыря, а впоследствии его духовного покровителя и наставника. С 1462 г. по его повелению перестраивался храм Трех Святителей. С юга он получает придельную церковь Рождества Иоанна Предтечи с приделом Онуфрия Великого. В результате этого строительства появляется довольно редкий в древнерусском зодчестве вариант архитектурной композиции: два небольших по размерам равновеликих храма — северный одноглавый с широким алтарным полукружием и обширной папертью (к северо-западному ее углу примыкала колокольня) и южный, вероятно двуглавый, с двумя алтарными апсидами, смещенными к западу относительно соборного храма. По сообщению жития Ионы Отенского потолок у Иоанна Предтечи был не сводом, а деревянный: таково было желание Ионы, который избрал местом своего погребения пространство у северной стены храма Иоанна Предтечи, вблизи от паперти соборного храма.
В 1463 г. в монастыре возводится трапезная церковь Николая Чудотворца в восьми саженях от соборной церкви к северу (вероятно, на месте деревянного храма). Это было двухэтажное здание, к которому с западной стороны примыкали игуменские кельи отделенные узкими сенями. В нижнем этаже постройки была кухня, хлебопекарня, погреба. Трапезная и игуменские кельи имели отдельные входы. Исследователь новгородской архитектуры Е. Турова считает, что верхний этаж Никольской церкви представлял собой уникальную для русской трапезной постройки XV — XVI вв. планировку: бесстолпная палата размерами 13×14 м освещалась одиннадцатью окнами и имела большое алтарное полукружие с востока. Всю ширину восточной стены занимал иконостас. Пространство собственно храма было выделено деревянной перегородкой на небольших квадратных столбиках (бесстолпных каменных перекрытий такого пролета в архитектурной практике XV в. не зафиксировано).8
В житии Ионы Отенского сообщается, что тело его после кончины 5 ноября 1470 г. (ст. стиль) было положено в дубовый ковчег и погребено в храме Св. Иоанна Предтечи. Гроб не засыпали землей, а только закрыли досками. По прошествии сорока дней от мощей его не было никакого запаха и гроб его остался навсегда не засыпанным землею. Во второй половине XVI в. в монастыре случился страшный пожар. Огонь охватил все церковные здания, а также храм, в котором находились мощи Св. Ионы. Сначала никто не смел войти, чтобы вынести их, но все-таки двое монахов вынесли гроб и поставили посреди монастыря. Когда же они хотели отнести его за монастырь, то не смогли сдвинуть даже раки, и ковчег с мощами Св. Ионы остался среди огня невредим. По окончании пожара четыре монаха и два священника подняли раку и внесли внутрь погоревшей церкви Иоанна Предтечи и поставили в алтаре. Обо всем случившемся игумен обители сообщил архиепископу новгородскому Пимену, который приказал возобновить погоревшую церковь и потом вместе с архимандритом Иларионом и старейшими игуменами пришел в Отню пустынь, совершив молебное пение. Святые мощи были положены в том месте, которое определил сам Св. Иона при жизни. Когда архиепископ Пимен открыл мощи на целование, все находившиеся при этом ощутили благовоние.9
После смерти Ионы монастырь подвергался многим бедствиям и быстро стал приходить в упадок. Иван IVподдержал его денежными средствами: на монастырь в 1574 г. было пожертвовано 2644 руб. 4 алтына и 4 деньги. В XVI в. в обители было учреждено общежитие и настоятель ее между новгородскими игуменами занимал пятое место.
В истории русской духовной культуры Отенский монастырь связан с именем богослова и философа, обличителя новгородской ереси Зиновия Отенского, о жизни которого мы знаем очень мало. Неизвестен год его рождения, а год смерти — приблизительно 1568 (по другим источникам — 1571 — 72 гг.). Возможно, он был новгородцем, ибо сам о себе сказал, что не знает иного «гласа» кроме новгородского. Митрополит Евгений (Болховитинов) считал его учеником Максима Грека, сосланным в Отенскую обитель после заточения своего учителя.10 Но некоторые современные исследователи (Клибанов, Корецкий) не находят сходства воззрений «нестяжателя» Максима Грека со взглядами Отенского монаха, отстаивавшего землевладение и более близкого по своим позициям к Иосифу Волоцкому.
В 1556 г. к нему пришли клирошане Старорусского монастыря — монахи Герасим и Афанасий с иконописцем Федором и «вопросили о новом учении» (т. е. о ереси Феодосия Косого). Очевидно, популярность Зиновия была достаточно широкой. Его талант ритора и богослова проявился в похвальном слове на открытии мощей новгородских архиепископов Никиты и Ионы. Опровержению ереси Косого он посвятил подробное сочинение «Истин показание к вопрошающим о новом учении». Критика ереси тщательно аргументировалась. Дореволюционный исследователь жизни и деятельности Зиновия Отенского Ф. Калугин и современные исследователи установили широкий круг источников, которыми он пользовался — сочинения Василия Великого, Григория Богослова, Иоанна Златоуста, Дионисия Ареопагита, Григория Нисского, Николая Черногорца. Судя по всему, он знал и античных писателей, возможно, владел и греческим языком. Среди книжников древней Руси богословский авторитет отенского монаха был очень высок и ему не раз пытались приписывать чужие труды — например, житие Иосифа Волоцкого. Зиновием Отенским было написано несколько посланий, посвященных вопросам обрядности и веры. Тело отенского монаха после его смерти было положено рядом с мощами архиепископа Ионы.
По летописным известиям в 1600 г. в Отне случился громадный пожар, который уничтожил все монастырское имущество, оставив только обгорелые и разрушенные стены церквей. Восстановление монастыря было прервано во время шведского разорения: в 1615 г. Понтус Делагарди, предводительствуя шведскими войсками на пути из Тихвина в Новгород, «Отенский монастырь разорили, и церковное, и монастырское, и всякое строение выграбили, и братию и служек побили, и монастырь весь выжгли».11 После такого страшного опустошения по ходатайству игумена Дионисия обитель была восстановлена на основании грамоты царя Михаила Федоровича (1617 г.). В 1662 г. к Отне был приписан Козьмодемьянский монастырь, но в 1699 г. сильный пожар снова опустошил обитель и митрополит Иов приписал ее к архиерейскому дому. Опека помогла обстроить Отню. Архимандриту Тихону была дана полная настоятельская власть в устройстве монастыря. В 1730 г. опять монастырь горел и остались «только одни каменные стены». Полное восстановление Отни осуществилось лишь в начале XIX в. «тщанием игуменов Мефодия, Захария и Михаила».
По штатам 1764 г. он был отнесен к третьему классу. Полагалось кроме настоятеля иметь казначея, четыре иеромонаха, два иеродиакона, четыре послушника и девять служителей. Настоятельствовали, как правило, игумены, но были и архимандриты: сан этот давался исключительно по личным заслугам настоятеля. В XVI — XVII вв. игумену дано было дано право «судить и решать все дела, исключая духовные не только монастырские и крестьян, принадлежащих монастырю, но приходские мытенские, и бывшая за монастырем земля были подчинены игумену».12 В XVIII в. у монастыря было семьсот тридцать две души крестьян, семьсот девять десятин земли, рыбные ловли и, вероятно, получая доброхотные пожалования, монастырь мог существовать безбедно.
В XIX — начале XX вв. размеры земельных монастырских владений значительно уменьшилось. По законодательным актам можно видеть, что сельским хозяйством монастырь занимался в небольших размерах, огороды возделывались на то количество овощей, которое нужно было в продолжение года для монастыря. Содержали рогатый скот и лошадей.
Большую пользу монастырю принесло игуменство Мефодия (1795 — 1801 гг.). При нем были возведены новые строения и полностью обеспечено содержание братии. В 1800 г. все постройки монастыря были «упразнены» и в центре возведен грандиозный одноглавый собор с классическим портиком и двумя фланкирующими его колокольнями в северо-западном и юго-западном углах. Внутри собор был разделен стеной на два самостоятельных храма. Поставленный в честь соименного Ионе святого придельный храм занял в новой постройке большую часть внутреннего пространства и стал восприниматься как главный храм монастыря. Северный храм был освящен во имя Святителя Чудотворца Ионы Отенского.
Разрушения начала XIX в. почти не коснулись Никольской трапезной церкви: перестройке подверглась только ее западная часть (настоятельские кельи, братская трапеза). Трапезная стала частью теплого храма, который вошел составной частью в огибающий собор с трех сторон П-образный келейный корпус с двухэтажными прямоугольными башенками по углам. В центре южной стены корпуса находились Святые ворота с расположенными над ними братскими кельями. В том же корпусе размещались казначейские кельи и гостиницы. Снаружи монастырь был обнесен каменной оградой.
По свидетельству монастырской ведомости 1918 г. в библиотеке Отенской обители было пятьсот пятьдесят три книги, часть которых составляли рукописи, грамоты и синодики XVI — XVII вв.
Еще архимандрит Макарий в середине XIX в. отмечал наличие в монастыре таких особо чтимых икон, как образ Св. Ионы, известный под названием «Покров на Раку», образ Старорусской Божьей Матери, местночтимая икона Богоматери Тихвинской. Кроме праздника, совершавшегося в память Св. Ионы в день его кончины (5 ноября по ст. стилю), торжественное богослужение совершалось в Ильинскую пятницу, с крестным ходом из Новгорода (пятьдесят верст), а потом из ближайших сел: Мытенского погоста и Змейского. Тогда же из монастыря шел крестный ход в часовню, находившуюся от монастыря за версту по дороге к Волхову. Там совершался молебен с воодосвящением. Внутри этой часовни находился неглубокий колодец, выкопанный, по преданию, святителем Ионою. В сруб колодца был вделан деревянный крест с изображением Распятия Господня. Среди икон в часовне находился образ Св. Ионы, написанный на холсте в рост в святительском облачении. Часовня была построена «иждевением церковного мастера маляра Романа Семенова с помощью монастыря».
Ведомость о монашествующих, послушниках и хозяйстве Отенского монастыря за 1918 г. свидетельствует, что монастырь в это время владел около тридцати одной десятиной пахотной земли в Новом Сельце и Новинке, покосной земли было около восьмидесяти десятин. Капитал монастыря наличными деньгами составлял 1096 руб. 15 коп. Монастырь возглавлял иеромонах Иона семидесяти шести лет, постриженный здесь же в 1877 г. Он пришел в обитель после окончания новгородской духовной семинарии в 1863 г. Кроме восьми человек монашествующих в Отне к 1919 г. было еще пять послушников.13
Судьба монастыря в советские годы аналогична судьбам многих русских обителей. Сохранились документы, точно фиксирующие этапы уничтожения Отни.
Акт от 4 декабря 1918 г.
Мы нижеподписавшиеся граждане сельских местностей сел. Руссы Подборецкой волости Новгородской губернии в силу инструкции о проведении в жизнь декрета об отделении церкви от государства собрались на своем сельском сходе комитета бедноты и после всестороннего обсуждения постановили и заявляем, что как верные сыны и дщери Православной церкви долголетнее время являлись поклонниками Отенской обители, видели и привыкли к ее монастырскому богослужению и благолепию монастырских храмов и посещению крестных ходов с чудотворною иконою Тихвинской Божьей Матери и Святителем Угодником Ионою Отенским и преп. Онуфрием Великим, а посему желаем искренне, чтобы Отенский монастырь и впредь существовал и никаким принудительным мерам не подвергался, в чем просим содействия советского правительства оставить нам нашу святыню в целости на радость и духовное утешение. Храмы, имущество монастыря и братию мы берем под свою защиту и охрану.
Подписи четырнадцати человек.14
Протокол общего собрания братии и рабочих Отенского монастыря 5 марта 1919 г.
В присутствии председателя Новселицкого волостного исполнительного Совета, председателя зам. отдела урегулирования общих неурядиц в монастыре прошло общее собрание братии и рабочих и при этом постановили: признать назначенного Св. Синодом настоятеля Отенского монастыря игумена Феодосия для управления монастырем, избрать монастырский духовный совет, в который по избранию и по должности вошли председателем настоятель игумен Феодосий, казначеем — иеромонах Герман, зав. хозяйством избран Николай Федоров и он же делопроизводитель. Означенному совету поручить выработать устав с/х коммуны применительно зарегистрированной уже коммуне Званского монастыря и таковой устав для регистрации представить в земельный отдел… Препоручить совету дальнейшее дело о ходатайстве перед уездным зам. отделом о регистрации нашей трудовой коммуны.
Десять подписей во главе с настоятелем игуменом Феодосием.15
Тогда же была составлена подробная опись имущества, находящегося в Ионо-Отенском монастыре.16 В 1922 г. осуществляется осмотр и взятие на учет церковного имущества, имеющего художественное значение. В акте, составленном комиссией музейных экспертов — Н. Порфиридова и В. Квашенкина перечислено семнадцать предметов — потиры, кресты напрестольные, Евангелия, оклады, дарохранительница (XVII — XIX вв.).17
В 1928 г. началось «обследование» Отенского монастыря и комиссия обнаружила «нарушение порядка использования предметов», «некоторые предметы были не включены в список», а часть церковной утвари исчезла. Постановление определяло необходимость «украденные вещи оценить и предъявить коллективу верующих граждан иск», а затем «нанять спец. сторожа для охранения храма». В это время в монастыре оставалось только три «служителя культа»: архимандрит Феодосий — настоятель прихода, иеромонах Варлаам и псаломщик Михаил Меркулов.18
Новым документом, составленным в январе 1928 г., коллективу верующих Ионо-Отенского прихода Бронницкого района (сто двенадцать человек) передавался «в бессрочное и бесплатное пользование и хранение, находящийся в Бронницком районе в Отенском поселке храм в честь Св. Иоанна с 2-мя часовнями». Верующие обязались «на свои средства производить оплату всех текущих расходов».19 Отсутствие денег для оплаты страхового иска у верующих облегчило советским органам власти закрытие Ионо-Отенской церкви.
Постановление начальника Бронницкого райотдела от 19 фев. 1930 г.
В связи с отказом верующих пользоваться Ионо-Отенской церковью и принимая во внимание, что в церкви имеется икона так называемой «Тихвинской Божьей Матери», считающаяся среди местного населения «чудотворной», посредством каковой среди окрестного населения в радиусе до 40 верст служителями культа поддерживается религиозный дурман и при ношении ее в день праздника и после почти в течение 2-х недель по деревням выкачиваются от населения большие средства, идущие в пользу служителей культа… церковь закрыть.20 29 марта 1930 г. президиум окрисполкома удовлетворил ходатайство райисполкома о закрытии Ионо-Отенской церкви «ввиду отказа и отсутствия желающих взять в аренду пользования».
24 апреля 1930 г. был составлен акт об отборе предметов, числящихся на учете музея с 1922 г. Все предметы в количестве двадцати пяти экземпляров были взяты в музей. Из оставшегося церковного имущества музей оставлял за собой колокол весом около четырех с половиной пудов с надписью: «7202 (1694) году месяца июля в 19 день дал сей колокол Софийский ризничий Варлаам в Отенский монастырь» как имеющий историческое значение. Основная часть церковных вещей и монастырского имущества была отдана в с. Бронницы — райотделу, районному загсу, добровольной пожарной дружине (один из колоколов). Даже Мытнинский драмкружок получил «свою долю»: одну фелонь, одну епитрахиль, стихарь диаконский, пару поручей!21
Никольская церковь по тому же акту могла использоваться «без внутренней и наружной переделки и перестройки». Ее передали коллективу верующих, образовавших православное религиозное общество, куда вошло двадцать пять человек — жителей деревень Посад, Отенский поселок, Хуторок. Священником являлся игумен Иона, настоятелем прихода был архимандрит Феодосий.
Последние документы — о ликвидации Никольской церкви при бывшем Отенском монастыре — датированы 1934 г.:
Выписка из протокола № 152 Президиума Леноблисполкома от 10 июня 1934 г.
Принимая во внимание, что здание церкви, не являясь специально культовым, находится в стенах закрытого монастыря, на территории, занимаемой в настоящее время колхозом «Переселенец», 20-ки не существует и договор на пользование помещением церкви не заключался, верующие же удовлетворяют свои религиозные потребности в другой Мытенской церкви, находящейся на расстоянии 5 — 6 км, и учитывая при этом ходатайство колхозников о закрытии церкви и передаче помещения колхозу для хоз. нужд церковь закрыть.22
При закрытии храма были изъяты «культовые вещи» в количестве сорока двух предметов, часть которых оставалась «под охраной» Мытенского с/с, а остальные были отправлены в Новгород. В список музейных ценностей было включено одиннадцать предметов. Прихожане просили оставить им образы Св. Ионы, Онуфрия Великого и Тихвинскую икону (церковная двадцатка все-таки существовала), но в ходатайстве было отказано.23
В мае 1934 г. появляется докумнт, свидетельствующий о желании использовать собор с колокольней на кирпич.24 К счастью, этому не суждено было осуществиться, но постройки Отни были все-таки разрушены во время войны. К сожалению, пока не удалось найти никаких сведений о судьбе последних насельников монастыря, живших в «Аракчеевских казармах Отенского поселка».
Четыре года назад я впервые попала в эти удивительные места. Ясным холодным октябрьским утром мы, увязая в грязи, шли по размытой дождями дороге от д. Посад к Красному острову. Внезапно открылась опушка леса, пылающая дивными красками золотой осени. Заросшие кустарником и дерном, едва приметные остатки строений бывшего знаменитого монастыря обнаружить было нетрудно. Самым удивительным открытием была живая память о Святителе Ионе: на месте, где под спудом покоятся его мощи, стоит деревянный крест с полотенцем. Такой же крест — над срубом родника на месте бывшей часовни по дороге к Волхову в километре от монастыря. И еще — лампадка со свечой и кружка — каждый, пришедший сюда, может испить прозрачной родниковой воды и обратиться со словами молитвы к преподобному Ионе!
1 История российской иерархии. М., 1813. Ч. V. С. 394 — 418.
2 ОР ГРБ. Ф. 203. Оп. 1. Ед. хр. 227.
3 ГАНО. Ф. 636. Оп. 1. Ед. хр. 1 — 18.
4 ГАНО. Ф. 481. Оп. 1. Ед. хр. 173; Ф. Р-138. Оп. 3. Ед. хр. 93, 95, 103.
5 Слезкинский А. Г. Отня. Из экскурсий в окрестности Новгорода // ИВ 1906. №№ 4 — 6. С. 909.
6 ОР ГРБ. Ф. 203. Оп. 1. Ед. хр. 227. Л. 268.
7 ПСРЛ. Т. III. С. 257.
8 Турова Е. Архитектурная история Отенского монастыря // София, 1996. № 1 (17). С. 9.
9 ОР ГРБ. Ф. 203. Оп. 1. Ед. Хр. 227. Л. 274 об. — 275.
10Евгений (Болховитинов), митрополит. Словарь исторический о бывших в России писателях духовного чина греко-российской церкви. М., 1995. С. 111 — 112.
11 История Российской иерархии. М., 1813. Ч. V. С. 402 — 403.
12 ОР ГРБ. Ф. 203. Оп. 1. Ед. хр. 227. Л. 272.
13 ГАНО. Ф. 481. Оп. 1. Ед. хр. 173. Лл. 6 — 11, 30 — 32.
14 ГАНО. Ф. Р-138. Оп. 3. Ед. хр. 1−3. Л. 5.
15 Там же. Л. 17.
16 Там же. Л. 20 — 22.
17 Там же. Л. 60.
18 Там же. Л. 70, 72, 74.
19 Там же. Л. 73, 80 — 82.
20 Там же. Л. 88.
21 Там же. Л. 99.
22 Там же. Л. 136 — 137.
23 ГАНО. Ф. Р-138. Оп. 3. Ед. хр. 93. Л. 303, 305.
24 ГАНО. Ф. Р-138. Оп. 3. Ед. хр. 95. Л. 15, 18.
ого музея отсутствует.