Вверх

С. И. Гуров. Формирование и особенности монастырской системы Коми края.

В истории Русской православной церкви вторая половина XIV в. знаменуется активным монастырским движением, устремленным на Север. В общем потоке монастырской колонизации можно выделить монастыри, основанные в пределах Коми края (в данном случае имеются в виду административные границы края). Именно в конце XIV — начале XV в. здесь было положено начало формирования монастырской системы. Под термином «монастырская система» следует понимать основание ряда монастырей в определенный период времени в пределах некоторого пространства, объединенных общим принципом их жизнедеятельности. Монастыри Коми края выделялись в начальный период своего существования тем, что их создание преследовало вполне конкретные цели — это были монастыри-миссионеры изначально, тогда как большинство северных монастырей становились миссионерами с течением времени.

Историю монашества в Коми крае можно условно разделить на два крупных периода: первый — с 1380 до 1764 и второй — с 1866 по 1917. Основным критерием предлагаемой периодизации является о ф и ц и, а л ь н о е существование монастырей и монастырского послушания. В 1380 г. началось строительство монастырей, а в 1764, когда началась секуляризация церковных владений, были упразднены все обители края, вследствие чего с 1764 по 1866 не существовало ни одного монастыря. И только в 1866 снова начинается строительство Троицкого-Ульяновского-Стефановского-Спасского монастыря соловецкими монахами. Происходит как бы возрождение монастырского послушания на данных территориях.

Первый период истории монашества можно, в свою очередь, разделить на два этапа. Первый этап — строительство монастырей Стефаном Пермским и его последователями, второй — основание так называемых приходов-монастырей.

Формирование монастырской системы в основном было закончено еще при последователях Стефана Пермского, позднее происходит принципиальное изменение монашества края.

Первый монастырь — Архангело-Михайловский, был основан Стефаном Пермским в 1380 г.1 в устье реки Выми. Впоследствии монастырь становится центром Великопермской епархии, а Стефан Пермский в 1383 г. — первым ее епископом. Согласно преданию, Стефан Пермский сошел на берег близ Усть-Выми в день празднования Собора Архистратига Михаила, именно поэтому монастырский храм и сам монастырь были названы Архангело-Михайловскими. Около 1390 г. Стефан Пермский основал следующую обитель, выбрав место на р. Сысоле, в центре сысольского края с. Вотча.2 Здесь Святитель и поставил пустынь во имя Афанасия Александрийского. Можно предположить, что это название также дано не случайно. Дело в том, что из жития Стефана Пермского видно, как часто он увековечивал значительные события своей духовной жизни строительством церквей. В день Св. Афанасия, празднуемый церковью 2 мая, Стефан Пермский мог прибыть в с. Вотча.3 В различных исторических источниках, а также в научной и духовной литературе, Вотчинский монастырь называется по-разному, но подобное явление (множественность вариантов названия) характерно практически для всех монастырей края. Для этих мест монастырь был достаточно крупным, о чем свидетельствует описание владений монастыря. Так, в «Жалованной грамоте великого князя Ивана Васильевича жителям Перми Вычегодской» указывается: «А угодий к тому монастырю по реке по Сысоле две версты вверх, на низу две версты ж, да речка Ожен, да речка Поин, да озеро Ыджато, да озеро Вежато».4

Последняя обитель была основана Св. Стефаном в верховьях Вычегды «в 165 верстах к северо-востоку от города Устьсысольска на правом берегу реки при подошве холмистого возвышения, пересекаемого на юго-восток р. Мельничною, а на запад озером Спасским».5

После смерти Св. Стефана Пермского его ученики и последователи продолжали строительство монастырей, преследуя те же цели просвещения Пермской земли, что и Святитель Стефан. Так, на Удоре, на р. Вашке был построен Троицко-Крестовоздвиженский монастырь. Кем он был основан, а также время его основания достоверно не известны. В источниках и литературе сообщается, что находилась пустынь на погосте Венденга. Согласно народному преданию, пустынь эта была построена в девяти верстах от Венденгской Успенской церкви вниз по течению р. Вашки на правом берегу. Когда стал осыпаться берег, тогда пустынь перенесли на левый берег, на версту ниже по течению. Наиболее раннее упоминание пустыни встречается в «Жалованной грамоте великого князя Ивана Васильевича», датированной 1485 г., в которой устанавливаются границы владений монастыря: «Да на Удоре ж на Вондюге монастырское Троицы Вознесения. А угодий к тому монастырю по реке по Удоре вверх по версте, да вниз по версте ж, да от реки по правую и по левую сторону дикого лесу по две версты, рыбные ловли речка Первежа, да озеро Вежависка».6 Там же упоминается и игумен монастыря Прохор.

В этой же грамоте называется и другой, также не упоминавшийся ранее нигде, монастырь Николы Чудотворца в Пыелдино, о котором читаем в грамоте: «А угодий к тому монастырю река Сысола против на версту вверх, да на версту ж вниз, да озеро Чматы, да озеро Пыраты, да половина озера Пыляты».7

Жалованная грамота дает возможность предположить, что монастыри, владевшие значительными угодьями, как видно из документа, могли быть основаны ранее второй половины XV в. а кем-либо из епископов Великоустюжской епархии.

В начале XV в. был основан Усть-Мылдинский Троицкий монастырь на Печоре.7 Существует народное предание, по которому основателем обители был преемник Св. Стефана Пермского епископ Исаакий, следовательно, монастырь мог быть основан в период с 1397 по 1416 г., когда Исаакий являлся епископом Великопермским.

Таким образом, сформированная ко второй половине XV в. монастырская система Коми края включала шесть монастырей. Все монастыри располагались в землях отдельных зырянских племен. Особенности системы тесно связаны с функциями монастырей.

Как уже было отмечено, целью создания обителей являлась их миссионерская деятельность. При этом следует напомнить, что проповедь веры Христовой на языческих окраинах Руси было делом не только исключительно Церкви, но и частью общегосударственной политики, начало которой восходит к Крещению Руси. Не случайно Стефан Пермский, когда возникает потребность в епископе для вновь крещенных земель, обращается за советом не только к митрополиту Пимену, но прежде всего к великому князю Дмитрию Ивановичу.8

Миссионерскую деятельность монастырей можно представить как две стороны общей церковно-государственной политики. С одной — просвещение веры Христовой в языческих землях предполагает расширение пространства, освоенного Православной церковью. С другой — миссионерская деятельность Церкви обеспечивает расширение территории собственно государства.

Таким образом, миссионерская деятельность монастырей имеет культурное, в рамках Православной культуры, и политическое, в векторе политики формирующегося Русского государства, значение.

Кроме того, помимо религиозной, монастыри выполняли и некоторые другие функции, свойственные исключительно монастырям Коми края.

В XIV в. зыряне (коренное население края) еще не представляли собой единого этноса,9 что во многом обуславливалось особенностями язычества, а именно отсутствием у Перми вычегодской единого пантеона богов. Принятие христианства естественным образом способствовало объединению отдельных племен и формированию этнического самосознания. При этом монастыри, основываясь в центрах отдельных племен, в конечном итоге определяли не только пространство, освоенное Церковью, но и территорию расселения этноса, т. е. монастырская система цементировала культурное пространство в целом. Будет уместно отметить, что, например, Ульяновский монастырь выполнял охранительно-пограничную функцию, находясь на границе с враждебными зырянам/христианам вагулами/язычниками, смягчая неприятельские набеги. Кроме того, монастыри, являя собой видимый образ не только Церкви, но и русской государственности, выполняли чисто административно-политические функции, начиная от обеспечения края деньгами и хлебом до решения некоторых социальных проблем: при Архангело-Михайловском монастыре был построен странно-приимный дом, куда принимали стариков и нищих.10

Таким образом, особенности монастырской системы Коми края выражаются в многообразии функции монастырей. Создание системы определялось, как было отмечено, конкретными целями, а именно — миссионерской деятельностью. К началу XVII в. территория края была в основном христианизирована, при этом существующие монастыри постепенно превращаются в небольшие пустыни, а некоторые исчезают. Происходит также изменение административной структуры края в рамках церковного управления. В середине XVI в. Великопермская епархия как самостоятельная была упразднена, и земли края становятся частью Вологодской епархии. Именно на этот период приходится затухание монашеской активности в крае. Можно предположить, что монастыри, выполнив миссионерскую задачу, условно говоря, «выработавшись», прекратили свое существование в той форме, которая была определена в начале. Очевидно, этому способствовало и упразднение епархиального центра в пределах края. Учитывая то, что на соседних территориях, ставших впоследствии Вологодской и Архангельской епархиями, многие монастыри, основанные приблизительно в то же время, что и монастыри Коми края, становятся серьезными центрами духовности, монастыри прежней Великопермской епархии подобного статуса не приобретают, а, как уже было отмечено, постепенно исчезают.

В XVII в. начинается следующий этап в истории монашества края. Система монастырей-миссионеров исчезает, и появляется новый тип монастырского общежития — приходы-монастыри. Этот необычный тип монастыря встречался в других регионах, но лишь как исключение, для Севера же России это явление было чрезвычайно характерно. Подобные обители были и в Коми крае.

Приход-монастырь обычно образовывался на месте заштатных опустевших монастырей или при приходских церквях. Основу монастыря составляла группировавшаяся вокруг приходской церкви община, «ютящаяся на погосте». Для создания таких монастырей было две причины. Во-первых, необходимость в центре просвещения и благотворительности; во-вторых, по причине бедности и малочисленности северных «богомольцев»: построить свою приходскую церковь было весьма обременительно.

Обычно все начиналось с того, что община отправляла челобитную епархиальному епископу. В челобитной объясняла причины своей просьбы и просила благословения, а также просила прислать настоятеля для будущей обители, рекомендуя кого-либо кандидатом. Санкция епископа делала приходскую церковь монастырской; если же это был заброшенный монастырь, то в нем восстанавливалось монастырское послушание.

Во главе монастыря находился так называемый «черный совет», состоящий из присланных епархией монахов, а также вкладчиков — светских людей, внесших свой пай и трудившихся на пользу данного монастыря. Вкладчики были совершенно равноправны в «черном совете». Они занимали место в монастырской администрации, были представителями монастыря во многих его сношениях с «миром». Количество северных приходов-монастырей, существовавших одновременно, было значительным, но жизнь их — не долгой: они появлялись также внезапно, как и исчезали. Объяснялось это следующими причинами. Обычно епархиальное начальство отправляло настоятелем прихода-монастыря «старца» (здесь: вообще монаха, не из числа местного населения), который принимал несколько вкладчиков. После этого монастырь существовал какое-то время, но после смерти настоятеля прекращал свое недолговечное существование. Только редкие монастыри просуществовали до 1764 г.11

Один из подобных монастырей находился в древнем епархиальном центре края в Усть-Выми. «Да в нашей же архиерейской домовой вотчине Яренского городка уезду на Усть-Выми в писцовых книгах письма и меры Осипа Хлопова да подъячего Михаила Максимова 136 и 137 (1628 и 1629) г. написано: на Усть-Выми на городище церкви, церковь Стефана Великопермского Чудотворца, да церковь Трех Святителей Пермских епископов Герасима, Питирима, Ионы, да церковь Николы Чудотворца, да церковь Архангела Михаила. Да на церковной земле поп Алексей Костянтинов, дъячок Василий Семенов, черный поп Савватий да на церковной земле две келии, в них живут две старицы, питаются от церкви Божии…», — читаем в челобитной грамоте. Далее, как обычно, дается описание обширных владений монастыря, после чего сообщается: «…а Архангельским монастырем, что выше сего церковь написана и пашнею со всеми угодьями, владеем мы до ныне…»,12 — сообщают крестьяне устьвымской общины.

На сысольской земле в конце XVII в. также были созданы два прихода-монастыря: Вотчинский Афанасиевский и Пыелдинский Покровский. Последний, в XV в. называвшийся монастырем Николы Чудотворца, упоминается в «Писцовой и переписных книгах Яренского уезда XVII века» в 1646 г.: «Погост Пыелда на реке на Сысоле. Да к погосту ж Покровский монастырь, а в монастыре в келье черный поп Елисей, да в келье трудник Никита Онтонов сын»,13 в 1678 г.: «Да к погосту ж за ручьем Покровский монастырь»,14 там же упоминается монах Феодосий. Видимо, позже пустынь пришла в упадок.

В 1695 г. сысольские крестьяне отправляют архиепископу Великоустюжскому и Тотемскому Александру челобитную: «Есть у нас в Сысольских волостях Вотчинской волости пустынька монастырь убогое место, церкви Афанасия Александрийского и Стефана, епископа Пермского. А в том монастыре черного попа нету, а многие крестьяне радеют постригаться, а постригате некому, а монастырей близко нету, а к Руси идти, многие русского языка не разумеют, язык у нас пермский».15 В 204 (1696) г. архиепископ Александр в ответ на послание крестьян указал: «Своей епархии Устюга Великого Ивановского монастыря иеромонаху Иоанну быть в Афанасиевой пустыне строителем. А в прежние лета в той пустыньке были во священниках черных и служили его строителя иеромонаха Иоанна деды и прадеды».16 Тогда же в Покровский Пыелдинский монастырь был назначен настоятелем иеромонах Ефрем (из Троицкого Телегова Устюга Великого монастыря), чтобы «строить монастырь и братию собирать». Отличительной чертой Афанасиевского монастыря было то, что некоторые стихи церковной службы пелись здесь на зырянском языке. Упразднены монастыри были в 1764 г.

Во второй половине XVII в. восстанавливается и Ульяновский монастырь. При патриархе Иоасафе (Патриарх Иоасаф II с 1667 по 1673) священник одной из московских церквей Федор Тюрнин пожелал возобновить монастырское послушание в Ульяновском монастыре. Известно, что «патриарх Иоасаф постриг его (Ф. Тюрнина) в 1667 г. в иноческий чин, наименовав Филаретом, снабдив священным антиминосом, частями святых мощей и миром, и дал из Патриаршего приказа грамоту на возобновление пустыни».17 После смерти Филарета монастырского послушания в обители не было, а по издании духовных штатов 1764 г. пустынь официально была упразднена.

В «Писцовой и переписных книгах» XVII в. упоминается монастырь на Удоре, также представлявший собой приход-монастырь. В документах за 1646 г. отмечается: «Погост Венденга на реке Удоре, да к тому же погосту монастырь, а в нем церковь во имя Живоначальной Троицы».18 В 1678 г. монастырского послушания в пустыне уже не было, «строителя и братии, и церковных причетников никого нет». Существует предание, по которому, как уже упоминалось, пустынь была перенесена из погоста на версту ниже по течению на другой берег напротив деревни, называвшейся Троицкою Крестовской пустыней, где в 1667 г. построена была деревянная монастырская церковь во имя Св. Троицы.19 Очевидно, она также прекратила свое существование между 1667 и 1678 гг.

В XVII в. возникают также новые монастыри: Ожинский и монастырь в Турье.

Таким образом, созданная Стефаном Пермским и его последователями монастырская система дает основание новой форме монашеского подвига. Возобновление послушания осуществляется на месте древних обителей, то есть происходит попытка восстановления монастырской системы края, но, исходя из потребностей, с измененным направлением деятельности монастырей. Однако развития монастырей так и не произошло. Причина этому находится, очевидно, в сфере специфики религиозных представлений коми-зырян. В период секуляризации церковных владений 1764 г. все монастыри края по причине крайнего запустения и отсутствия братии были упразднены.




1 Вологодский сборник статей церковно-историческо-статистического содержания. Вологда, 1896. С. 25.

2 История Российской Иерархии. М., 1807 — 1815. Т. 4. С. 328.

3 Лебедев А. Святой Стефан Пермский 1396 — 1896 // ВЕВ 1896. № 5. С. 85.

4 Акты социально-экономической истории Северо-восточной Руси, к. XIV- н. XVI в. М., 1964. Т. 3. С. 307.

5 Арсеньев Ф. А. Ульяновский монастырь у зырян. 1889. С. 13.

6 Акты социально-экономической истории… С. 307.

7 Там же. С. 310.

8 См.: Преподобного в священниках отца нашего Епифания слово о житии и учении отца нашего Стефана, бывшего в Перми епископом // Святитель Стефан Пермский. СПб. С. 163.

9 См. об этом: Жеребцов Л. Н. Формирование этнической территории коми (зырян). Сыктывкар, 1977.

10 Лебедев А. Указ. соч. С. 86.

11 Юшков С. В. Очерки из истории приходской жизни на Севере России в XV — XVII вв. СПб., 1913. С. 90.

12 Описание свитков, находящихся в Вологодском епархиальном древлехранилище. Вологда, 1908. С. 164.

13 Писцовая и переписные книги Яренского Уезда XVII в. Сыктывкар, 1985. С. 165.

14 Там же. С. 363.

15 Акты Холмогорской и Устюжской епархии. СПб., 1890. С. 1219.

16 Там же. С. 1228.

17 Арсеньев Ф. А. Указ. соч. С. 14.

18 Писцовая и переписные… С. 14.

19 Там же. С. 306.