М. К. Павлович. К вопросу о ремонтных, реставрационных и строительных работах в Вознесенском Девичьем монастыре Московского Кремля первой четверти XIX века
Вознесенский девичий монастырь в Кремле, основанный в 1386 г. и ставший усыпальницей русских великих княгинь и цариц, издавна привлекал к себе внимание историков. Сведения об этой обители содержатся во всех изданиях о древней столице Российской империи, а также в современных путеводителях по Москве и Кремлю, в работах по истории архитектуры и искусства.1 Однако большинство исследований носит либо слишком общий характер, либо, напротив, посвящено лишь отдельным памятникам Вознесенского монастыря.
В данной статье мы рассмотрим ремонтные, реставрационные и строительные работы в монастыре. Необходимо отметить, что термин «реставрация» употреблен нами несколько условно и в самом широком смысле этого слова — применительно и к памятникам архитектуры, и к церковной утвари и иконам. Таким образом, объектом нашего исследования становится спектр проблем и событий, связанных с работами по благоустройству монастыря первой четверти XIX столетия. Выполнению поставленной задачи помогли документы, хранящиеся в РГАДА, ЦИАМ, РГИА, а также в отделе рукописей, печатных и графических фондов музея-заповедника «Московский Кремль».2
Вознесенский монастырь находился недалеко от Спасских ворот Кремля, примыкая с востока к Кремлевской стене, а с запада — к Чудову монастырю. С севера обитель соседствовала со зданием Сената. К началу XIX в. в нем находились четыре храма — соборный Вознесенский, возведенный в 1721 г., церковь Святой Великомученицы Екатерины конца XVII в., храм Михаила Малеина, над трапезой которого возвышалась восьмигранная колокольня XVII в., и небольшая церковь во имя Казанской Божьей матери начала XVIII столетия, а также жилые и хозяйственные строения. Подробное описание всех монастырских зданий можно найти у А. Пшеничникова,3 поэтому мы не будем на них подробно останавливаться.
Непременной статьей расхода в обители были ежегодные издержки на ремонтные работы — как по постройкам, так и по обновлению утвари, облачений и икон. Однако мелкий ремонт и незначительные поновления не спасали монастырские строения от разрушительного действия времени. Ветшали храмы и жилые корпуса. Так, например, в 1806 — 1807 гг. встал вопрос о сломке храма Св. Екатерины и о строительстве на его месте новой одноименной церкви. Следует отметить, что начало XIX столетия было временем значительных преобразований и перестроек в Московском Кремле. Таким образом, возведение новой Екатерининской церкви проходило как раз в русле всех мероприятий, направленных на украшение центра Москвы и на придание ему более современного облика в духе господствовавших тогда в обществе национально-романтических настроений.
9 июля 1807 г. храм Св. Екатерины по поручению Главноначальствующего Экспедицией Кремлевского строения П. С. Валуева был осмотрен директором чертежной архитектором, коллежским советником и кавалером И. Еготовым. По его заключению оказалось, что из-за увеличивающихся трещин в стенах церковь находится в «совершенной ветхости» и к починке «никак не способна», угрожает падением.4 В этой связи архитектор настаивал на срочном прекращении в ней служб и переносе утвари, икон, антиминсов в другое здание, чтобы приступить к ее скорейшей разборке, а также обещал представить составленные им планы и фасад нового храма на рассмотрение П. С. Валуева. Уже в январе 1808 г. чертежи церкви были одобрены Митрополитом Московским Платоном, выразившим свое мнение о них так: «…Видел я фасад и план новой в Вознесенском монастыре церкви. Хорошее нельзя не похвалить».5
В марте того же года император Александр Iодобрил представленный ему проект храма от Экспедиции Кремлевского строения и распорядился «указанные по смете 77 955 руб. 20 коп.» отпустить из «строительного по государству капитала» с 1809 г. — на счет Экспедиции.6 В мае в сметы были внесены поправки, позволившие сократить предполагаемые затраты, и государь «соизволил» отпустить на возведение храма на 1809 — 1810 гг. 70 000 рублей, а указом Московской Духовной консистории предписывалось подать заявку в Министерство внутренних дел на необходимые материалы, чтобы в следующем году начать строительство.7 Судя по этим фактам, напрашивается вывод: архитектор И. Еготов осматривал старый храм, составил заключение о его состоянии, обещал представить планы и фасады нового, следовательно, получивший одобрение проект скорее всего принадлежит ему. Однако это не так. В путеводителе по Москве 1827 г. создание Екатерининской церкви приписывается Карлу Росси.8 В энциклопедическом словаре «Гранат» в статье о К. Росси эта церковь также названа его творением.9 В изданной в 1909 г. «Истории русского искусства» И. Грабаря указаний на то, что автором проекта этого храма был Росси, нет, однако в опубликованной уже в 1963 г. под его редакцией многотомной «Истории русского искусства» в статье, посвященной К. Росси, автором храма назван именно он.10 С этим же мнением согласен и В. Пилявский, посвятивший свое исследование знаменитому зодчему.11 В 1978 и 1980 гг. вышли две работы, посвященные К. Росси, автор которых, М. З. Тарановская, также разделяет эту точку зрения,12 однако приводя в издании 1980 г. ссылки на архивные источники при указании практически всех фактов из его жизни и публикуя многочисленные проекты, при упоминании о его проекте церкви Св. Екатерины она ссылки опустила. Н. Я. Тихомиров и В. Н. Иванов в своем труде по архитектуре Московского Кремля также приписывают этот храм К. Росси.13 Авторы фундаментального издания «Памятники архитектуры Москвы. Кремль. Китай-город. Центральные площади» при упоминании о Вознесенском монастыре более осторожны:"Очень нарядной, со сложным, богатым силуэтом была готическая Екатерининская Церковь…, строившаяся с 1809 года, как считают, по проекту К. Росси и законченная уже в 1817 году А. Н. Бакаревым».14
Попробуем сопоставить приведенные в литературе сведения и факты из архивных источников. Во-первых, мы видим, что никто из авторов не упоминал имени архитектора И. Еготова в связи с работами по данному храму, хотя его участие в них очевидно. Во-вторых, ни один из рассмотренных нами исследователей при указании на К. Росси как на автора проекта Екатерининской церкви не привел ссылки на документ или чертеж.
Попытаемся установить точные даты начала работы К. Росси в Кремлевской Экспедиции и отправки его в Тверь для выполнения новых заказов. Здесь исследователи довольно противоречивы. Некоторые из них указывают, что архитектор поступил в Экспедицию в 1809 г.,15 а некоторые, что в 1808 г.16 Наибольшего доверия заслуживает М. З. Тарановская, по свидетельству которой он был взят в Москву под начало возглавлявшего Кремлевскую Экспедицию строения П. С. Валуева в августе 1808 г., получал жалование 1500 рублей и еще 500 рублей за преподавание в кремлевской архитектурной школе.17 Но мы уже знаем, что проект храма, представленный П. С. Валуевым, был одобрен Митрополитом Московским Платоном 11 января 1808 г.,18 а императором — в марте того же года, и даже была несколько сокращена сумма на строительство в мае 1808 г., и отпускать ее полагалось именно в Экспедицию, где К. Росси появился только в августе.19 Таким образом, вероятно, что сначала речь шла о проекте, представленном не К. Росси, а И. Еготовым, обещавшим его представить. Документальных свидетельств того, что К. Росси осматривал старый храм и составлял свой проект, нами не обнаружено. Скорее всего, уже будучи в Экспедиции, он представил свой проект, который и получил окончательное одобрение государя. Но это лишь предположения, несомненно одно — то, что Иван Еготов имел самое непосредственное отношение к возведению церкви Святой Екатерины на самом начальном его этапе.
Однако вернемся к истории Вознесенского монастыря. Несмотря на настоятельные требования Московской Духовной консистории о выносе из ветхой церкви утвари, икон и антимиксов, в обители не спешили с выполнением этих указов, и закладка нового храма состоялась лишь в июле 1809 г., а к началу войны с Наполеоном он был возведен под крышу, но не завершен окончательно.20 К сожалению, из-за отсутствия документов мы не располагаем сведениями о строительстве 1809 — 1812 гг., прерваном военными действиями.
Несмотря на разрушительный пожар, начавшийся с первого дня вступления французов в Москву, Вознесенский монастырь по сравнению с другими постройками Кремля пострадал незначительно. Как указывал Н. П. Розанов в книге «Московские святыни в 1812 году», «в Екатерининской церкви… была устроена неприятелями хлебопекарня, а в соборной церкви навалена … солома и стояли бочки с вином». Таким образом, монастырь «оказался в общем неповрежденным, но страшно загрязненным всякою нечистотою».21 Большая часть драгоценной утвари была своевременно вывезена игуменьей Трифеной в Вологду, а остальное разграбили французы, выгнавшие 6 сентября всех оставшихся в обители монахинь.22
По указу императора Александра I 26 ноября 1812 г. на исправление разрушенных и пострадавших от нашествия войск Наполеона церковных зданий Москвы из Комиссии духовных училищ была выделена значительная сумма — тридцать пять тысяч рублей, и именно из них на восстановление Вознесенского монастыря предназначалось шесть тысяч рублей, причем указом Московской Духовной консистории от 5 мая 1813 г. игуменье предписывалось в случае нехватки этих средств требовать еще «нимало не медля».23 В феврале 1813 г. вышел указ консистории о допуске к осмотру зданий обители инженера-подполковника и состоявшего при нем инженера-подпоручика.24 После проведения самых необходимых и неотложных работ монастырь был освящен в 1814 г., однако его восстановление и ремонт продолжались.
Остро стояла проблема и с нехваткой церковной утвари. Для украшения икон и ремонта старой, а также устройства новой церковной утвари по инициативе игуменьи Трифены в 1815 — 1816 гг. с разрешения консистории монастырем было продано значительное количество жемчуга и мелких драгоценных деталей и золота, всего на 19 288 руб. На вырученные средства было приобретено серебро, из которого и были изготовлены ризы на иконы соборного храма, в том числе и риза на образ Святого Николая Чудотворца. Стоимость работ составила 19 934 рубля, а чистка сохранившейся старой серебряной утвари производилась на деньги «доброхотных деятелей»,25 и, как писал А. Пшеничников, «…царские врата и пять местных икон греческого писания» в 1815 — 1816 гг. были «богато украшены золотом, серебром и драгоценными камнями».26 В 1816 г. в серебряный позолоченный чеканный оклад весом семь фунтов восемьдесят три золотника был одет чудотворный крест из Вознесенского собора.27
Однако, к сожалению, не все в монастыре подлежало восстановлению и обновлению. Печальным примером этого является Казанская церковь. Так, в апреле 1814 г. архитектор, статский советник и кавалер Луис Руско обратился к обер-прокурору Синода князю А. П. Голицыну с письмом, где сообщал, что согласно его распоряжению он освидетельствовал в Вознесенском монастыре Казанскую церковь и келии, занимаемые раньше монашествующими, и нашел, что они нуждаются в возобновлении. В этой связи им были составлены планы и фасады храма и келий. Смета по церкви предусматривала сломку части ее свода, укрепление фундамента, переделку каменного пола, вставку стекол в окна, замену печей и иные работы на общую сумму 4468 руб. 50 коп., а смета на работы по жилому строению была составлена на 31 357 руб.28 Предложение архитектора рассмотрел Синод, и оно было представлено государю. Однако эти хлопоты не увенчались успехом. Император нашел, что церковь «нет никакой нужды возобновлять, тем паче что там не имеется значительной архитектуры», а священнослужителям монастыря, для которого и предназначался осмотренный Л. Руско корпус, полагалось поселится в упраздненных Крестовоздвиженском и Георгиевском монастырях.29 Несмотря на решение о сломке храма в 1814 г., исполнять его не спешили, и лишь после повторного указа, присланного из консистории 2 июня 1817 г., храм во имя Казанской Божьей матери перестал существовать.30
В 1817 г., но не ранее 11 ноября, была освящена наконец достроенная архитектором А. Н. Бакаревым церковь Св. Екатерины. Примечательно, что часть утвари для нее была устроена в Экспедиции кремлевского строения, а не на монастырские средства.31
В 1819 г. по предложению архитектора Мироновского было признано необходимым устроить в монастыре ворота рядом с церковью Св. Екатерины и исправить имеющиеся в обители «ветхости». В частности, в стене церкви Михаила Малеина им были обнаружены трещины. Намечалось также исправление трещин в стенах настоятельского корпуса, устройство новой арки на переходах и починка полов в кельях, примыкающих к Чудову монастырю. В связи со столь значительными предполагаемыми расходами консисторией был сделан запрос о том, есть ли в монастыре необходимые средства. В 1820 г. «ветхости» в храме Михаила Малеина были исправлены.32
Значительные работы по благоустройству монастыря и восстановлению его в «приличном виде», начатые при игуменье Трифене, были продолжены в 1820-е гг. ее преемницей Афанасией. Так, в июле 1820 г. были заключены условия с крестьянином Сергеем Григорьевым на починку всех монастырских крыш, а также крыш на подворье монастыря на Варварке.33 В 1821 г. по инициативе новой игуменьи была изготовлена медная посеребреная «чрез огонь» рака благоверной княгини Ефросинии, похороненной в обители в 1407 г. Изготовил раку за три месяца купец Андрей Григорьев на пожертвованные «доброхотными людьми» 1600 рублей.34
Летом 1821 г. в Вознесенском монастыре в главном соборе был устроен новый иконостас «по приличному рисунку» и расписаны «святыми изображениями» «в возможном благолепии» стены этого храма.35 Однако по оценке А. Пшеничникова «иконное писание на стенах и сводах … было очень посредственно».36
В следующем 1822 г. крестьянином Н. Савеловым были сделаны две израсцовые печи в церковь Св. Екатерины по пятьдесят рублей за каждую.37 Кстати, именно в этом году в монастырь пришел указ консистории о разрешении получить шесть тысяч рублей из Комиссии строений в Москве, предназначенных на исправление обители.38 Возможно, именно этим и объясняется возросший объем проводимых работ. 1 марта 1822 г. из консистории был направлен указ о починке сводов новой Екатерининской церкви с перекрытием крыш, для чего полагалось пригласить для осмотра архитекторов от Экспедиции Кремлевского строения.39
Значительные работы проводились в этом храме и в связи с устройством на хорах придела во имя Казанской Божьей матери в память разрушенной в 1817 г. церкви. Сами хоры были исполнены крестьянином Андреем Степановичем Медведевым, сделавшим также престол, жертвенник и «приладившим» в новый иконостас прежние царские врата и иконы. Золочение иконостаса и резную работу в нем исполнил цеховой Артемий сын Клешнин.40 В том же году на отделку ризничных вещей была истрачена тысяча рублей, а еще полторы тысячи — на поновление сорока икон для монастырских храмов.41
В 1823 — 1824 гг. по предложению игуменьи Афанасии при монастыре была устроена больница на двенадцать престарелых и больных монахинь, требующих «христианского вспоможения» на средства, полученные от вкладчиков. Большую часть этой суммы — двадцать тысяч рублей — пожертвовали вдова и дочь генерал-майора Чичигина Елизавета Петровна и Екатерина Александровна.42 Для больницы к церкви Михаила Малеина был пристроен двухэтажный корпус, имевший с храмом общий вход. Больница и больничная трапеза были освящены 17 апреля 1824 г.43
В том же 1823 г. к Вознесенскому собору была пристроена галерея, примыкавшая к хорам и дававшая «возможность сестрам монастыря из своих келий ходить в церковь».44 В 1825 г. в этом храме был вызолочен иконостас и поновлены иконы (соответственно за девятьсот и сто пятьдесят рублей), а также проводился ремонт казначейских келий и починка хоругвей.45
Ремонт и реставрация продолжались в монастыре в большем или меньшем объеме на протяжении всего столетия, однако эти события выходят за хронологические рамки нашего повествования, а для первой четверти XIX в. характерно постоянное проведение мероприятий по поддержанию зданий в приличном состоянии, по обновлению икон и церковной утвари. Впрочем, рассмотренные двадцать пять лет, в силу исторических причин, можно разделить на два периода — до и после нашествия войск Наполеона. Наиболее значительным событием первого из них является снос ветхой и закладка новой церкви Св. Екатерины, наиболее важными мероприятиями второго периода, помимо восстановления монастыря после войны 1812 г., были достройка Екатерининской церкви, снос обветшавшей Казанской церкви, устройство придела на хорах Екатерининского храма во имя иконы Казанской Божьей матери, а также организация в монастыре больницы.
1 См., например: Денисов Л. И. Православные монастыри Российской империи. М., 1908; Описание московских монастырей, соборов, храмов, а также молитвенных домов и часовен с указанием местонахождения и года постройки. М., 1917; Пшеничников А. Историческое описание первоклассного Вознесенского девичьего монастыря в Москве. М., 1894; Ратшин А. Полное собрание о всех бывших в древности и ныне существующих монастырях с примечательными церквями в России. М., 1852; Памятники архитектуры Москвы. Кремль. Китай-город. Центральные площади. М., 1982 и др.
2 Автором были использованы документы, хранящиеся в РГАДА в фондах №№ 1183 и 1185; в ЦИАМ — в фонде № 203; в РГИА — в фондах №№ 796 и 797; в ОРПГФ ГИКМЗ «МК» — в фонде № 6.
3 Пшеничников А. Указ. соч.
4 РГАДА. Ф. 1185. Оп. 1. Д. 73. Л. 39 — 39 об.
5 РГИА. Ф. 797. Оп. 1. Д. 3500. Л. 1.
6 Там же. Л. 5.
7 РГИА. Ф. 797. Оп. 1. Д. 3500. Л. 7 — 7 об.; РГАДА. Ф. 1185. Оп. 1. Д. 73. Л. 50 — 50 об.
8 См.: Москва, или исторический путеводитель по знаменитой столице Государства Российского. М., 1827. Ч. 1.
9 Энциклопедический словарь русского библиографического института «Гранат». Изд. 7. Т. 36. Ч. II. С. 314 — 315.
10 Грабарь И. История русского искусства. М., 1909. Т. 3. С. 544; История русского искусства / Под ред. Грабаря И. Э. М., 1963. Т. VIII. Кн. 1. С. 128 — 165.
11 Пилявский В. И. Зодчий Росси. М.-Л., 1951. С. 13.
12 См.: Тарановская М. З. Карл Росси. Л., 1978; она же. Карл Росси: Архитектор. Градостроитель. Л., 1980.
13 Тихомиров Н. Я., Иванов В. Н. Московский Кремль.: История архитектуры. М., 1967. С. 206.
14 Памятники архитектуры. Московский Кремль. Китай-город. Центральные площади. М., 1982. С. 295 — 296.
15 См., например: Пилявский В. И. Указ. соч., с. 13.
16 См., например: Фомин И. А. Карл Иванович Росси // Грабарь И. История русского искусства. М., 1909. Т. 3. С. 546.
17 Тарановская М. З. Карл Росси: Архитектор. Градостроитель. С. 18 — 19.
18 РГИА. Ф. 797. Оп. 1. Д. 3500. Л. 1.
19 Там же. Л. 18.
20 Пилявский В. И. Указ. соч. С. 13.
21 Розанов Н. П. Московские святыни в 1812 г. М., 1912. С. 12 - 16.
22 Там же.
23 Розанов Н. П. История московского епархиального управления. М., 1869. Ч. 3. Кн. 2. Л. 29; РГАДА. Ф. 1185. Оп. 1. Д. 75. Л. 42.
24 РГАДА. Ф. 1185. Д. 75. Л. 36.
25 Там же. Л. 98 — 99 об., 101.
26 Пшеничников А. Указ. соч. С. 17.
27 Там же.
28 См.: РГИА. Ф. 797. Оп. 2. Д. 5149а.
29 Там же. Ф. 796. Оп. 95. Д. 527. Л. 10 — 11.
30 РГАДА. Ф. 1185. Оп. 1. Д. 76. Л. 75.
31 РГИА. Ф. 797. Оп. 2. Д. 5202. Л. 7 об.; РГАДА. Ф. 1185. Оп. 1. Д. 76. Л. 13.
32 РГАДА. Ф. 1185. Оп. 1. Д. 77. Л. 41 об.; Пшеничников А. Указ. соч. С. 95.
33 РГАДА. Ф. 1185. Оп. 1. Д. 139. Л. 9 об.
34 Об изготовлении раки см.: ЦИАМ. Ф. 203. Оп. 206. Д. 854. Л. 1; РГАДА. Ф. 1185. Оп. 1. Д. 139. Л. 14.
35 ЦИАМ. Ф. 203. Оп. 206. Д. 853. Л. 2.
36 Пшеничников А. Указ.соч. Л. 9.
37 РГАДА. Ф. 1185. Д. 139. Л. 9.
38 Там же. Д. 79. Л. 10 - 11.
39 Там же. Л. 147.
40 Там же. Ф. 1185. Оп. 1. Д. 139. Л. 17 — 18.
41 Там же. Оп. 1. Д. 147. Л. 7.
42 См.: ЦИАМ. Ф. 203. Оп. 208. Д. 1031. Л. 1, 16 об.
43 Там же. Л. 56.
44 Пшеничников А. Указ. соч. С. 15.
45 См.: РГАДА. Ф. 1185. Оп. 1. Д. 1457.