Б. В. Жадин. В затоне на зимовке

Прошло лето с жаркими солнечными днями и светлыми ночами, прошла и золотая осень с задумчивыми вечерами и уже близился к концу пасмурный и дождливый октябрь.

Всё небо было покрыто мутно-серыми тучами.

Густой, крупными хлопьями снег туманной завесой заволакивал горизонт и всё окружающее пространство, одевая белым покровом берега реки.

Река была буро-свинцовая, покрытая мелкими волнами.

Хотя время было ещё только около 3 часов дня, но начинались уже осенние непривет-

Стр. 2

ливые сумерки.

В это время пароход «Восток» совершавший свой последний, завершающий навигацию рейс, приближался к городской пристани, где он должен был встать в затон — на зимовку.

На фоне покрытых снегом берегов пароход казался грязным и каким-то угрюмым.

Пассажиров на пароходе не было и вёз он лишь небольшое количество груза.

Вся команда находилась внутри надпалубных построек и на верхней палубе не было ни души, кроме находившихся в штурвальной рубке капитана парохода, лоцмана и штурвального.

Наконец, сквозь снежную завесу стал смутно вырисовываться гористый берег города, у которого стояла

Стр. 3

пристань.

Прошло ещё немного времени и воздух огласился тремя продолжительными, следовавшими с перерывами друг за другом, привальными свистками и пароход медленно стал подходить к пристани.

На крыло капитанского мостика вышел, одетый в ватный бушлат с поднятым воротником капитан парохода.

— «Средний» — скомандовал он через переговорную трубу в машину и колеса парохода замедлили своё вращение. Ещё через несколько времени последовала команда в машину: «Стоп» и заглох плеск колёс.

Пароход прислонился к пристани и после нескольких передвижений вдоль неё окончательно пришвартовался.

На пристани было также

Стр. 4

безлюдно и никто, кроме пристанской команды уже не встречал пребывающий пароход.

Началась разгрузка парохода, которая производилась без той поспешности и оживления, как это было летом и закончилась только уже с наступлением вечера, после чего жизнь на пароходе и на пристани совершенно замерла.

Пароход остался ночевать на пристани.

II

Утром следующего дня капитан парохода «Восток» — Владимир Иванович отправился в контору пароходства, чтобы доложить о своём прибытии и выяснить вопросы о зимовке парохода и его ремонте, так как ещё летом поднимался вопрос о капитальном ремонте и перестройке парохода.

Стр. 5

От хозяина пароходства Владимир Иванович узнал, что его пароход во время предстоящей зимовки должен быть капитально отремонтирован с удлинением корпуса и полной перестройкой на двухпалубный — американского типа.

До сих пор «Восток» был однопалубным, буксиро-пассажирского, устарелого, типа. Первый класс его помещался на носовой части палубы (столовая рубка) и в носовом трюме (пассажирские каюты).

Передняя часть носовой палубы перед рубкой первого класса был открытой и являлась грузовой палубой. Второй класс был размещён в кормовом трюме, а над ним на палубе был расположен третий класс под буксирными арками, покрытыми железным тентом.

Стр. 6

На верхней палубе была низкая штурвальная рубка, а сзади неё, вокруг дымовой трубы небольшой тент, под котором размещалась небольшая пассажирская площадка для «палубных» пассажиров.

Обносы были только под «кожуховыми» каютами, расположенные ниже палубы, благодаря чему кожуха гребных колёс были высокими и с большими некрасивыми окнами.

Хотя пароход был и большой, но при описанном устройстве и размещение помещений был мало вместительным, как для пассажиров, так и для груза, а по внешнему своему виду выглядел некрасивым и устарелым. Кроме того корпус его и машина сильно поизносились и требовали капитального ремонта.

Стр. 7

По всем этим причинам и было решено: пароход капитально отремонтировать, с подъемом на стапель, и заново перестроить.

По существующему порядку капитальным ремонтом и перестройкой парохода непосредственно должен был руководить его капитан, а потому эта обязанность и была возложена на Владимира Ивановича.

А поскольку он должен был в течение всей зимовки находиться в затоне, то на него же были возложены обязанности «караванного».

Такое назначение и радовало и огорчало Владимира Ивановича.

Рад он был потому, что на него были возложены почётные и ответственные обязанности, успешное выполнение которых поднимет его авто-

Стр. 8

ритет и служебное положение. А огорчало его то, что на всю зиму он должен был отрешиться от отдыха и зимних развлечений, которыми он всегда пользовался в предыдущие зимы, и жить одиноко, почти отшельником, всю зиму в затоне.

Владимир Иванович был ещё совсем молод и любил провести время с товарищами, погулять на гуляньях, потанцевать на танцевальных вечерах и вечеринках и т. п.

Но долг службы и служебная карьера требовали отрешиться от всех этих развлечений и он безропотно согласился на уединённую жизнь в затоне, утешая себя тем, что иногда, когда позволят обстоятельства, он будет посещать город и пользоваться «благами» его.

Стр. 9

После обсуждения и решения всех вопросов, в половине дня, Владимир Иванович из конторы отправился на пароход.

Был также, как и накануне пасмурный осенний день. Временами срывался редкий мокрый снег, дул холодный ветер, река была угрюмая и неприветливая.

Выпавший накануне первый снег большей частью растаял; обнажились грязные, коричневые откосы берегов и бурые луговые просторы.

Сумрачно и грустно становилось на душе от этой угрюмой картины умирающий природы.

Холодок забирался за воротник бушлата и пробегал по спине.

Около 4 часов дня «Восток» отчалил от пристани и,

Стр. 10

оглашая воздух продолжительными прощальными свистками, направился в затон, расположенный на противоположном берегу реки.

Навигация кончилась! И начиналась новая жизнь на зимовке в затоне.

III

Затон, где должен был зимовать Владимир Иванович, был расположен на высоком луговом берегу реки против большого уездного города.

Сам затон представлял собою весьма большой речной залив, соединявшийся с руслом реки нешироким, но довольно глубоким проливом.

Берега затона довольно круто спускались к воде и служили хорошей защитой водного пространства затона от весеннего и осеннего ледоходов.

Около входа в затон, внутри его, у западного берега была низкая песчаная отмель, которая, обычно,

Стр. 11

в случае надобности, служила для подъема судов на устраиваемый на ней стапель.

На возвышенном северном берегу были расположены, почерневшие от времени, жилые постройки зимовки, мастерские, кузницы, складские помещения.

Мастерские, кузницы и склады представляли собой одноэтажные мрачного вида строения.

Жилое помещение было бревенчатое двухэтажное.

В первом этаже его размещались две большие комнаты, кухня и при ней небольшая комнатка для сторожа.

В этих комнатах осенью и весною жили команды пароходов, пришедших в затон, а зимою — жили «караванные матросы» и ремонтные рабочие затона.

Во втором этаже была контора затона и большая комната, где, временно, осенью, до отъезда по домам и весною до ухода из затона, жили капитаны пароходов, их помощники и машинисты.

Стр. 12

Рядом с этой комнатой была комната «караванного капитана», который жил здесь всю зиму, и кухня с комнаткой для прислуги, обслуживающей осенью и весной приехавших в затон капитанов, а зимою — караванного капитана.

Комната, где должен был зимовать Владимир Иванович, была небольшая, с голландской печью в углу у внутренних стен и тремя небольшими окнами, из которых одно выходило на запад в сторону города, а два других — на юг в сторону затона, благодаря чему из них виден был весь зимующий караван.

У простенка между этими окнами стоял довольно большой письменный стол, на котором у Владимира Ивановича были разложены чертежи, книги и разные записные тетради.

У бокового окна стоял небольшой обеденный столик, накрытый серой с розовым рисунком скатертью.

Дальше, у наружной стены стоял одежный шкаф, а вдоль

Стр. 13

внутренней стены — металлическая кровать.

В тёмное время комната освещалась стоявшей на письменном столе керосиновой лампой под матовым зелёным абажуром, что придавало комнате, когда была зажжена лампа, очень приятный и уютный вид.

Бревенчатые стены комнаты и потолок были чисто строганными, но от времени потемнели и приобрели почти коричневый цвет.

В простенке над письменным столом и над кроватью висели фотографии и открытки с разными видами пароходов и речными пейзажами — это украшения, созданные Владимиром Ивановичем.

Вход во второй этаж был через тесовые сени со скрипучей деревянной лестницей.

Вся территория затона и вокруг построек была открытая, без каких-либо ограждений, непосредственно сливаясь с

Стр. 14

беспредельным простором прилегающих лугов.

Так как ни весной, ни летом здесь, собственно говоря, никто не жил, кроме одинокого старика сторожа, то никаких деревьев или других озеленяющих посадок посажено не было и потому общий вид был довольно пустынный.

Зимой вокруг, насколько мог видеть глаз, был снежный простор лугов и только неподалёку пролегала дорога, ведущая в деревню, расположенную в пяти верстах от затона. Это деревня в случае надобности поставляла затону конные подводы для перевозки материалов или частей машин на механический завод, расположенный за городом, плотников и чернорабочих для разных массовых работ.

С городом затон постоянную связь имел лишь зимою, когда река замерзала и по ледяному ея покрову прокладывалась проезжая дорога. Во время же ледохода и ледостава всякая связь затона с городом прекращалась.

Стр. 15

IV

Уже наступили осенние сумерки, когда пароход «Восток» вошёл в затон.

Войдя в затон, он сделал оборот и медленно подошел к песчаной отмели, на которую в связи с капитальным ремонтом корпуса он должен был быть поднят на стапель.

В последний раз отдали якорь и началась зимовка.

К этому времени в затоне уже стояли все ранее прибывшие пароходы: пассажирские и буксирные и четыре баржи.

Через день была приведена городская пристань.

Все суда стояли на якорях общим караваном поблизости к зимовкам, кроме «Востока», который, как уже сказано, встал в стороне для подъема на стапель.

В противоположной стороне затона, к югу от входа в него, стояла, одиноко, небольшая баржа местного хлеботорговца,

Стр. 16

охраняемая одноглазым стариком, приютившемся в «казенке» на барже.

На всех пароходах, кроме одного буксира и «Востока» пары были уже спущены и команды переселились в зимовку, вследствие чего в зимовке было людно и особенно оживлённо.

В вечерние часы, когда работа на судах заканчивались и все люди собирались в помещении зимовки, здесь было особенно шумно: — слышались многочисленные голоса, смех, шутки и добродушная ругань. И только после ужина, часов в девять вечера затихали голоса и все укладывались спать.

Так было в нижнем этаже. Но не менее оживлённо было и верхнем помещении, где разместились капитаны, помощники и машинисты пароходов.

Здесь вечера проходили так: сначала, по приходу с работы пили вечерний чай, затем

Стр. 17

занимались в конторе каждый своим служебным делом, соблюдая полную тишину, а около 9 часов садились за общий ужин (приготовленный прислугой затона бабушкой Аграфеной). После ужина начиналась общая оживлённая беседа: делились воспоминаниями о закончившейся навигации, рассказывали всякие приключения и забавные истории и судовой жизни, анекдоты и т. п.

Иногда играли в лото, а любители карт — в преферанс.

Эти вечерние беседы продолжались часов до 11, когда слышалась шуточная команда: «Огни гасить! Ложись спать!» … и все начинали укладываться спать.

Вот так — шумно и оживлённо протекала жизнь в затоне в первые дни зимовки.

Но постепенно, с окончанием осенних работ на судах, команды их стали разъезжаться по домам — на зимний отдых.

Стр. 18

С каждым днём все меньше и меньше оставалось людей на зимовке и бившая ключом людская жизнь постепенно затихала, а потом наступили дни, когда совершенно опустела общая комната верхнего этажа, а в нижних помещениях остались только пять человек караванных матросов для обслуживания зимующих судов да ремонтные рабочие с парохода «Восток».

Жизнь в затоне замерла, не слышно стало веселых и шумных многолюдных голосов и водворилась спокойная тишина, от которой как-то грустно становилось на душе.

Только днём было оживление на пароходе «Восток», где под руководством Владимира Ивановича велись назначенные работы по ремонту и перестройке парохода.

В первых числах ноября на реке появилось «сало», а в половине ноября река и

Стр. 19

затон покрылись ледяным покровом и через реку установилось пешее, а затем и конное сообщение с городом.

Выпал первый зимний снег и всё окружающее пространство, насколько видел глаз, сделалось белым девственным покровом. Во всём водворилось ласкающее взор и душу величественное спокойствие отдыхающей природы.

V

Пароход «Восток», войдя в затон, встал на якорь около песчаной отмели, где он должен был быть поднят на стапель для капитального ремонта корпуса.

Ещё до прихода «Востока», по распоряжение пароходства плотники приступили к сооружению стапеля и подъемных устройств.

На следующий день по приходу в затон, пароход подтянули к берегу, устроили мостки и

Стр. 20

началась разгрузка его от всего «вооружения», оборудования и тяжестей, дабы облегчить судно для подъема на стапель.

В машинном отделение, под руководством машиниста парохода Ивана Захаровича производилась разборка машины, а наружи — гребных колёс.

Разобранной части машины рассортировывались на те, которые требовали мелкого ремонта и оставались в затоне.

Все снятые с парохода вещи и части аккуратно складывались в отдельном помещении зимовочного склада.

В течение первых четырёх дней «Восток» стоял под парами и вся команда во главе с Владимиром Ивановичем жила на пароходе.

На четвёртый день стоянки в затоне пары были спущены и все оставшиеся на зимовку члены команды переселились в помещения зимовки.

Стр. 21

В последующие дни октября и начала ноября плотники работали по устройству стапеля и подъемных приспособлений, а на пароходе велись работы по разборке машины, снятию всего оборудования, а затем было приступлено и к разборке всех надпалубных надстроек.

Пароход постепенно терял свой внешний старый облик.

И хотелось сказать: — «Прощай старина! Отжил ты свой век! Честно ты потрудился, много видал на своём веку и радостей и трудностей, а теперь пора тебе и на покой!»

VI

Зима вступила в свои права. Река покрылась толстым слоем льда. Беспредельные просторы окружающих затон лугов оделись пушистым снежным покровом. Начались снегопады и небольшие метели, чередующиеся с ясными солнечными, слегка морозными, днями.

Всё позже и позже вставало на востоке

Стр. 22

солнце и раньше скрывалось за горизонтом. Дни становились всё короче короче и наступали ранние зимние сумерки, когда дневная рабочая жизнь в затоне замирала. Окончив дневную работу, рабочие затона собирались в своей зимовке, и поужинав, рано ложились спать. И только отбиваемые вахтенным матросом «склянки» нарушали величественную тишину ночи.

В половине ноября были завершены все подготовительные работы для подъема корпуса парохода на стапель.

Корпус был освобождён от всех настроек и остались только колёсные кожуха да дымовая труба с котлами.

Стапель со всеми подъемными устройствами также был закончен. Находившийся на воде корпус был кругом околот ото льда и готовый к подъему стоял на свободной, казавшейся чёрной на фоне окружающего снежного покрова, воде.

Наконец, наступил тревожный

Стр. 23

день подъема на стапель.

Погода в этот день выдалась очень благоприятная, хотя небо и было покрыто прозрачно-белыми зимними облаками, но было безветренно и тихо, а лёгкий морозец создавал весёлое и бодрящее настроение.

Беспокойно провёл эту ночь Владимир Иванович! Ведь сегодня у него предстояло сложное и ответственное дело! Он ещё и ещё раз внимательно продумывал: — всё ли готово и в полном ли порядке, чтобы обеспечить благополучный и успешный подъем судна.

Придя рано утром на место работ, он ещё раз обошел и проверил все приготовления и устройство и теперь, когда все собрались и все было готово, распоряжался ходом работ.

Как только рассветало на месте работы началось необычайное оживление; матросы, плотники, слесаря торопливо шли с необходимыми инструментами и материалами к месту работ. Около стапеля стояли уже при-

Стр. 24

ехавшие из близлежащей деревни, заранее заподряженные, конные подводы, лошади которых должны были во время подъема корпуса крутить специально устроенные «вороты».

По длине корпуса стали подводить деревянные, специально обделанные брусья, так называемые «склизы» и прочно закреплять их канатами на своих местах. Запрягли лошадей к «вымбовкам» (рычагам) воротов. Все люди встали по своим, заранее назначенным местам.

Наступил решающий момент! Владимир Иванович, стоя на клетках стапеля, посредине его, откуда ему хорошо было видно и корпус парохода на воде, и наклонные брусья стапеля, по которым должен был подниматься корпус, и подъемные вороты с запряженными в них лошадями и все люди, расставленные по местам, — отдал команду: «Начать подъем».

Лошади, взяты под уздцы

Стр. 25

своими хозяевами, тронулись с места и вороты начали медленно вращаться; матросы взялись и налегли на ходовые концы соответствующих канатов.

Владимир Иванович, Иван Захарович, его помощник и старший артели плотников внимательно следили за тем, чтобы все подъемные канаты были натянуты равномерно и соответственно этому регулировали вращение воротов.

Корпус парохода начал приближаться к подъемной плоскости стапеля, а затем, несколько накреняясь соответственно наклону подъемной плоскости, стал подниматься из воды и медленно передвигаться вверх — на клетки стапеля.

Осторожный подъем, без перерывов, продолжался около трех часов. Когда корпус был уже поднят на место постоянных клеток, то выверенный тщательно по ватерпасу, в строго горизонтальном положении, он был надёжно закреплён в своем окончательном положении.

Подъемные канаты воротов были «отданы», лошади отпряжены.

Стр. 26

Теперь корпус парохода стояла уже на берегу, возвышаясь над меженным горизонтом воды на полтора аршина. Подъем на такую высоту был рассчитан на то, чтобы весною, при начале паводка, поднявшаяся вода сама сняла бы со стапеля корпус парохода.

Около пяти часов вечера все первоочередные работы по подъему судна на стапель были закончены и радостные и весёлые голоса оживили место работ.

Вполне понятно, что все были довольны и рады, что столь трудные и ответственные работы, благополучно, без всяких затруднений, происшествий и несчастных случаев, были закончены.

У Владимира Ивановича, как говорится: — «свалился камень с сердца». Он был несказанно счастлив своим успехом в этом трудном деле.

И как бы разделяя радостное настроение людей — облака по-

Стр. 27

крывавшие днём небо к вечеру рассеялись и на юго-западном горизонте засверкало яркое зимнее солнышко, озаряя все мягким розовом светом.

Закончив работы сегодняшнего дня, все двинулись к зимовке.

Крестьянам, лошади которых работали на воротах, Владимир Иванович по заведённому порядку того времени — «выставил четверть водки».

Распив эту четверть и поблагодарив Владимира Ивановича за угощение, крестьяне со своими подводами уехали в деревню.

Собравшиеся после работы в зимовке матросы и рабочие также получили от Владимира Ивановича ведро водки и засели за свой обед. Днем, в обычное время, сегодня по причине серьезности и неотложности работ, обеда не было.

Волнения и переживания сегодняшнего дня и ведро водки, выпитой за обедом, вызвали

Стр. 28

приподнятое настроение.

Послышался шумный говор и даже попытка запеть песни, хотя это плохо клеилось и вскоре «вокальные развлечения» были заброшены.

Дольше обычного в помещении зимовки было шумно, но всё же утомлённый дневной работой, рабочие начали постепенно укладываться на ночной отдых и вскоре крепкий сон воцарился во всём помещении.

Владимир Иванович, закончив рабочий день, усталый, но радостный и довольный, пришел к себе в зимовочную комнату. Бабушка Аграфена ждала уже его со вкусным и сытным обедом, который он быстро уничтожил и, попив чаю, лёг на кровать — отдохнуть.

Приятно было после целого дня треволнений и напряженной работы расправить уставшие члены и растянуться на мягкой постели в тепло натопленной комнате.

Стр. 29

VII

На следующее утро, встав в свое время и позавтракав, Владимир Иванович сходил на место работы, дал необходимые указания и распоряжения и отправился в город — в пароходство с докладом о состоянии и ходе работ и дальнейшей их организации.

Здесь в деловых разговорах он провёл большую часть дня и договорился о высылки в затон котельщиков для работ по корпусу.

Закончив в конторе пароходство все служебные дела Владимир Иванович направился навестить своих родителей, которых он ещё ни разу не видал после закрытия навигации.

Родители его жили в небольшом, но уютно устроенном, одноэтажном деревянном домике, расположенном на одной из второстепенных и тихих улиц города, и окруженном с трёх сторон большим, почти во весь квартал, густо разросшимся фруктовым садом.

Домой к родителям Владимир Иванович пришел, когда они уже

Стр. 30

пообедали и отец его лёг на послеобеденный отдых, а мать сидела за чтением журнала: «Бесплатное еженедельное иллюстрированное приложение к газете «Московский листок». Встретившая Владимира Ивановича мать была очень обрадована его приходом и тотчас стала угощать его обедом.

После обеда они, сидя в столовой, стали беседовать о своей и его жизни, а затем, пробудившись от послеобеденного сна, к их беседе присоединился и отец Владимира Ивановича. Владимир Иванович рассказывал, как он плавал в истекшую навигацию и о предстоящей зимовке, перестройке парохода и его назначении.

По установившемуся порядку, в пять часов вечера, когда уже начала темнеть и в столовой зажглась висячая над столом лампа, приступили к вечернему чаю со свежими и тёплыми калачами и сдобными плюшками.

После чая Владимир Иванович распрощался с родителями и отправился к себе в затон.

Стр. 31

Наступил вечер и над юго-восточном горизонтом выплыла большая красная луна, отбросив на землю длинные тёмные тени. Погода была мягкая и в воздухе носилась снежная пыль. На улицах, по которым шёл Владимир Иванович, было тихо безлюдно и только приветливые огоньки светились в окнах домов. По этим пустынным улицам он дошел до откоса горы и здесь по узкой и крутой тропинке между заборами, расположенных по склону горы фруктовых садов, спустился к реке.

Снежный простор реки был слабо освещен ещё низко стоящей луной и вокруг создавалась туманная даль. В стороне затона мерцал слабый одинокий огонёк.

По проезженной на льду дороге Владимир Иванович легко и быстро перешел реку и вскоре был уже у себя в зимовке.

Стр. 32

VIII

Через два дня после того, как Владимир Иванович был в пароходстве, в затон прибыли котельщики для работ по корпусу.

С первого же дня они приступили к удлинению корпуса, для чего разрезали его при помощи ацетиленового аппарата. Была отрезана кормовая часть корпуса позади котельного отсека и на четыре сажени отодвинута от носовой части (при помощи талей и ручных воротов).

Благодаря этому длина корпуса увеличилось до 30 саженей, что в свою очередь увеличивало быстроходность парохода, так как соотношение ширины корпуса к его длине соответственно уменьшалось.

Кроме того удлинение кормовой части создавало более пропорциональный и красивый силуэт парохода.

После разрезки корпуса было приступлено к устройству «вставки», а затем — к усилению его «набора» и креплений, к ремонту обшивки и наконец, к установке новых кронштейнов, по всей длине парохода, для образования сплошных обносов.

Стр. 33

Так как обносы сейчас устанавливались в одном уровне с палубой (а раньше они были ниже палубы), то высота колёсных кожухов соответственно уменьшалось, что дало возможность придать фасаду кожухов, так называемому «сиянию» более пропорциональные размеры и более красивый вид.

Одновременно с котельными работами, плотники, закончив разборку подъемных устройств стапеля, приступили к заготовке палубы, частей обносов и каркасов надстроек. Таким образом, с половины ноября в затоне установилась размеренная и спокойная жизнь.

Основными работами теперь были котельные, стук молотов которых разносился по затону, и плотничные. В затоне с этого времени кроме караванных матросов жили только котельщики и плотники.

Машинист — Иван Захарович, наладив ремонт машины на заводе, находившимся около города, переселился в город, где у него был собственный домик и где жила вся его семья. Живя в городе он имел постоянную связь как с затоном, так и с заводом и наблюдал за ремонтом машины.

Стр. 34

Владимир Иванович дни проводил за наблюдением за работами на стапеле и за работами караванах матросов по уходу за зимующем караваном, где нужно было прорубать вокруг корпусов «майны», очищать снег с палуб и тентов и поддерживать надлежащее состояние внутри корпусов, не допуская скопления «донной воды».

По окончании дневных работ Владимир Иванович возвращался «к себе» — в зимовку и длинные зимние вечера проводил за изучением очередных чертежей перестройки парохода и за чтением судостроительной и судоводительной литературы.

В воскресные и праздничные дни в затоне никакие работы не производились и, иногда, в эти дни Владимир Иванович уходил в город — навестить родителей, повидаться с товарищами и погулять на городских гуляньях.

Но в основном жизнь спокойно и размеренно протекала в одиночестве — в затоне.

Погода в это время уста-

Стр. 35

новилась мягкая: — слегка морозные солнечные дни чередовались со снегопадами и лёгкими метелями.

Дни становились всё короче и на смену им пришли длинные зимние вечера.

IX

21 ноября — большой церковный праздник «Введения» и работы в затоне по случаю праздника не производятся.

Накануне вечером котельщики ушли к своим семьям — в город, где у них были постоянные квартиры или свои «карликовые» домики, а плотники на праздник ушли в свою близ-расположенную деревню.

В зимовке остались только караванные матросы и Владимир Иванович.

Сначала Владимир Иванович предполагал также пойти в город, но в этот день с утра дул сильный ветер; в поле и на реке сильно вьюжило и он предпочёл остаться в затоне.

Стр. 36

Утром, так как не надо было идти на работы, он встал позже обыкновенного.

Напившись чаю с кулебякой испеченной по случаю праздника бабушкой Аграфеной, он зашёл в контору, где позанимался служебными бумажными делами и на обратном пути зашёл в комнату матросов.

— Последние, на свободе, — кто спал, кто чинил валенки, а кто-то вслух читал какую-то приключенческую книжку о Ник-Пинкертоне и Шерлок-Холмсе.

Поговорив с матросами Владимир Иванович пошёл к себе.

Наступил ранний зимний вечер. Владимир Иванович, пообедав, прилёг отдохнуть и при мягком свете настольной лампы, под шелест по стенам и завывание в трубе ветра, незаметно предался воспоминаниям прошлых дней своей ранней юности.

Он вспомнил, что сегодня — 21 ноября — обычно в реальном училище устраивался концерт и танцевальный

Стр. 37

вечер в пользу учениц женской гимназии.

Вспомнилось, как готовясь к этому вечеру, он, восемь лет тому назад, будучи учеником четвёртого класса реального училища, вместе со своими товарищами стал обучаться танцам. Уроки танцев давались по воскресеньям в реальном училище учителем танцев — балетным артистом Московского большого театра, приглашенным для этой цели директором реального училища.

В памяти Владимира Ивановича встала картина, как в 12 часов дня в рекреационном зале собирались реалисты и в это же время, под надзором «классных дам», приводили группу гимназисток, желающих обучаться танцам.

Реалистов и гимназисток выстраивали друг против друга вдоль стен, в две длинные шеренги, а на свободной между шеренгами середине зала учитель танцев, брюнет, невысокого роста, с выбритым лицом и закрученными колечками усиками, — показывал обучаемым танце-

Стр. 38

вальные «па», объясняя при этом, как кавалер должен приглашать на танец даму и как он должен держаться по отношению к своей даме во время танца. Он должен был смотреть в её лицо, а не куда-то в сторону, любезно с ней беседовать и своим взглядом выражать восхищение своей дамой.

Затем реалисты должны были, подойдя к шеренге гимназисток, пригласить против стоящих гимназисток для упражнения в обучаемом танце.

Обучающиеся парами танцевали, а учитель, наблюдая за каждый парой, делал свои замечания и указания, поправлял неправильно танцующих.

В три часа, по окончании урока, сначала уходили гимназистки, а затем через полчаса после их ухода выпускали и реалистов. Такой перерыв делался для того, чтобы реалисты не провожали гимназисток.

Потом перед его глазами стали проплывать картины

Стр. 39

концерта и танцевального вечера.

Вот он (тогда ещё реалист), одев новую форму, надев белые крахмальные воротничок и манжеты и захватив белые перчатки для танцев (без перчаток тогда танцевать не разрешалось) — отправился в семь часов вечера на концерт.

Окна здания реального училища ярко освещены, а у подъезда — оживлённая движение: публика идёт на концерт.

Наверху главной лестницы, при входе в рекреационный зал, который теперь имел назначения фойе, стояли с жёлтыми распорядительными бантами на груди старшие ученики (шестых и седьмых классов) и проверяли у входящей публики билеты. Другие распорядители деловито суетились в фойе, в буфетных комнатах и в актовом зале, который теперь, ярко освещенный большой люстрой и лампами-бра по стенам служил концертным залом.

Вскоре зал заполнился публикой и начался концерт, в котором выступали оркестр и хор реалистов и хор гимназисток.

Стр. 40

После окончания концерта, в актовом зале, освобожденным от рядов стульев, составленных теперь вдоль стен, начались танцы.

Эстраду занял духовой военный оркестр и дирижёр танцами, уже известный нам учитель танцев (который теперь был во фраке, лакированных ботинках, при белом галстуке бабочкой и в белых перчатках), объявил: — «полонез».

Заиграл оркестр и пары танцующих плавно двинулись по паркету зала.

В первой паре шёл директор. После нескольких туров и фигур полонеза дирижёр объявил: «вальс» и под мелодичные звуки оркестра вереницей, друг за другом, закружились вальсирующие пары.

Затем, с небольшими перерывами следовали разные другие бальные танцы.

Владимир Иванович вспомнил, как тогда, увлекаясь танцами, он усердно танцевал. Ему нравился процесс танцев и он был не плохим танцором.

Реалисты, в том числе и он танцевали с гимназистками, празднично одетыми в коричневые

Стр. 41

платья и белые кружевные передники.

Среди бывших здесь гимназисток он увидел, все время привлекавшую его внимание на уроках танцев, довольно высокую, худенькую, но очень стройную, с пепельно русыми волосами, локонами спускавшимися на плечи, гимназисточку — Зиночку Миловидову.

На уроках танцев, он всегда старался встать в шеренгу против неё, чтобы иметь, таким образом, возможность танцевать с нею.

Сейчас ему тоже хотелось пригласить её, но он не был с нею знаком, а по тогдашним правилам приличия не разрешалось и считалось невежливым, приглашать на танцы не знакомых барышень или дам.

Но к его счастью он увидел, что эта гимназисточка гуляет в фойе со знакомой ему гимназисткой — Паниной Анютой и, улучив удобный момент, попросил последнюю познакомить его с её подругой.

Она познакомила их и Владимир Иванович (тогда Володя) пригласил свою «симпатию» на

Стр. 42

«котильон».

И вспомнилась также, как, придя домой после бала он долго бродил у себя по комнате, переживая впечатления только что бывшего бала и как от рук его исходил еле ощутимый аромат её духов.

Так, в царстве грёз прошлого, под шелест и завывание ветра Владимир Иванович провёл весь этот вечер.

Х

Прошёл ноябрь и начался морозный декабрь.

По народной пословице: — «солнце повернуло на лето, а зима на мороз».

Наступили «никольские морозы» и самые короткие дни, а вместе с тем и самые длинные ночи.

Не успеет зимние солнце подняться в розовой дымке утренней зари над юго-восточном горизонтом и осветить своими ярко-золотистыми лучами снежные просторы, как уже снова скрывается за горизонтом.

И на смену этому дню приходит

Стр. 43

длинная лунная ночь. На небе высоко плывёт небольшой, ярко светящийся серебряно-зеленоватым светом, диск луны.

Как усыпанный множеством бриллиантов — разноцветными огоньками переливается снежный покров, а около строений протянулись короткие чёрные тени.

Из дымовых труб неподвижными белыми столбиками поднимаются к небу дымки топящихся печей.

Кругом величественная тишина!

В рабочем помещении, отогревшись после дневного пребывания на лютом морозе и поужинав, мирно спит рабочий люд.

Только в окнах комнаты Владимира Ивановича виднеется свет, который в кануны праздничных воскресных дней виден и далеко за полночь.

Это, в ночной тишине, которая только временами нарушается звоном «часовых склянок» вахтенного матроса или резким потрескиванием бревенчатых стен зимовки, да

Стр. 44

мирным жужжанием вертушки над стеклом лампы, а в 10 часов вечера — гулко раздающимся по реке басистым гудком расположенной на противоположном берегу, у города, фабрики, — Владимир Иванович или занимается своими речными науками или мечтает о том, каким будет его обновлённый пароход и как он на нём будет плавать в предстоящую навигацию.

И вот, в воображении рисуется картина:

Майское утро. Яркое весеннее солнце радостно озаряет зеркальную ширь ещё полноводной реки.

Какой-то большой праздник. Множество разных судов, стоящих на реке близ пристани, разукрашены праздничными разноцветными флагами.

Белоснежный, как чайка, красавец «Восток» приближается к пристани.

На пристани многолюдно; празднично одетые горожане

Стр. 45

пришли или встретить приезжающих или просто встретить пребывающий пароход.

Владимир Иванович на капитанской мостике стоит перед штурвальной рубкой.

Идя по течению пароход, чтобы сделать «оборот», величественно проходит перед пристанью блестя в лучах солнца своей белизной, зеркальными стёклами в окнах и надраенными медными частями.

Владимир Иванович поднимает руку к рукоятке свистка и раздаются три продолжительных гармоничных привальных свистка.

С парохода видно, как публика на пристани восторженно любуется стройным красавцем пароходом.

Пароход делает «оборот на пристань» и полным ходом несётся на неё.

Стоящим на пристани кажется, что вот вот пароход врежется в неё.

Владимир Иванович выходит на крыло мостика и отдает

Стр. 46

команды в машину и в штурвальную рубку.

Машина останавливается и пароход резко изменив своё направление, плавно, боковым движением, приближается к пристани и легко и мягко касается её.

— «На месте! Машина свободна!» — отдает команду Владимир Иванович и спускается с мостика.

Выйдя на пристани он очутился в многочисленные толпе, восхищенной видом его парохода.

Многие пошли на пароход осматривать его.

Удобное размещение нарядных пассажирских помещений, широкие прогулочные террасы верхней палубы, красивая отделка, блестящая чистота и порядок вызывают у всех осматривающих пароход восхищение.

Владимир Иванович прошелся по комнате и

Стр. 47

новая картина возникла в его воображении.

Июньская короткая ночь. На северо-западе ещё не успела потухнуть вечерняя заря, а на северо-востоке уже начало бледнеть звёздное небо.

Владимир Иванович «стоит на своей ночной вахте».

В рубке полумрак. Бесшумно вращается колесо парового штурвала в опытных руках лоцмана, зорко глядящего вперёд.

Мягко ощущается стук о воду гребных колёс под обносами парохода.

В слабом ночном сумраке перед глазами маячит впереди капитанского мостика длинный тент верхнепалубных надстроек; на крыльях мостика отражается зелёный и красный «отличительные бортовые огни».

Время уже около полуночи, но в пассажирских помещениях и в салонах горит яркий свет; на затемненных террасах парохода сидят и прогуливаются пассажиры. Из салона первого класса

Стр. 48

доносятся звуки пианино и стройное пение собравшихся там пассажиров песенки «Сирень цветёт».

Прекрасная летняя ночь, удобства, уют и комфорт роскошного парохода так настроили пассажиров, что долго никому не хочется идти спать, а хочется наслаждаться этой ласкающий душу ночью и окружающей обстановки парохода.

Владимир Иванович, спустясь с мостика, обходит все помещения парохода и ещё раз убеждается: — каким прекрасным теперь пароходом командует он.

И хочется, чтобы поскорее осуществились эти радужные мечты!

Прошла большая часть декабря; «Никольские морозы» сменились «рождественскими» и уже не за горами было «Рождество».

Котельщики, закончив основную работу: — вставку корпуса,

Стр. 49

уже заканчивали вычинку обшивки корпуса и спешили к новому году закончить установку кронштейнов обносов, после чего оставались только разные мелкие работы.

Плотники закончили настилку главной палубы и приступили к устройству обносов.

Таким образом, работы шли успешно, согласно намеченному плану, а потому на рождественских праздниках и «святках» можно было попраздновать и отдохнуть и рабочим и самому Владимиру Ивановичу.

ХI

Наступил Рождественский «сочельник».

В 12 часов дня все работы закончились и, как обычно в праздничные дни, котельщики ушли на три дня в город, а плотники — в свою деревню.

В затоне остались только караванные матросы.

Стр. 50

Владимир Иванович решил дни праздника Рождество провести в городе, у своих родителей.

Забрав с собою парадный, праздничный костюм, с ярко блестящими золотыми пуговицами, якорями на воротнике и галунами на рукавах, обозначающими его капитанскую должность, в половине дня отправился в город.

Весело и бодро он шёл через скованную ледяным покровом реку. Солнце, хотя уже и начинало клониться к горизонту, но ещё ярко освещало белоснежную ширь реки, бриллиантовым блеском искрился пушистый снег, который весело поскрипывает под ногами. Крепкий морозец пощипывал уши, щеки и нос, которые, чтобы не отморозить, Владимир Иванович то и дело потирал руками.

Когда он пришел домой, то там уже заканчивались предпраздничные приготовление: — натирался воском пол, с мебели снимались чехлы, расстилались парадные скатерти, накрывался закусочный стол, а на полы были посланы

Стр. 51

бархатные ковры и дорожки.

Чтобы не мешать всем этим хозяйственным хлопотам Владимир Иванович пошел побродить по городу.

В городе во всем чувствовалось наступления большого праздника. Магазины были наполнены праздничными товарами, среди которых выделялись и ласкали взор жизнерадостные, разнообразные ёлочные украшения, игрушки, маски и полумаски.

На улице и в магазинах было людно и чувствовалось весёлое оживление.

Когда наступили сумерки, Владимир Иванович пришел домой, где все уже было готово ко встрече праздника.

Стемнело и в доме, в полумраке комнат, озаренных слабым светом разноцветных лампад, зажженных в каждой комнате перед иконами, водворилась торжественная тишина, навевающая на душу какое-то сладостно-умильное, благоговейное чувство.

После обыденного вечернего чая, Владимир Иванович пошел

Стр. 52

ко всенощной.

В 6 часов вечера морозный воздух огласился торжественным звоном колоколов многочисленных церквей города, извещающем о начале праздничной всенощной.

В церкви, расположенной на одной из центральных улиц города, в которую он зашёл, было многолюдно. Паникадила и многочисленные свечи ярко освещали церковь; иконостас был иллюминирован разноцветными стаканчиками и украшен ёлочными гирляндами.

Хор певчих торжественно пел: «С нами бог! Разумейте языцы и покоряйтеся! Яко с нами бог!»

Все это создавало величественный праздничный характер совершавшегося богослужения.

Владимир Иванович встал в задней части церкви, где преимущественно располагалась молодёжь: студенты, реалисты, гимназистки, и в приятном настроении духа, простоял почти до конца службы, когда хор уже пропел: «Слава в

Стр. 53

вышних Богу и на земле мир…» и когда большинство молящихся стали выходить из церкви. Возвратясь домой, после продолжительной всенощной, Владимир Иванович почувствовал приятную усталость и вскоре, поужинав, лег спать. Уютная и теплая постель в родительском доме скоро навеяла сладкий сон.

Наутро следующего дня — это был «первый день Рождества Христова», все встали в шесть часов, когда был ещё совершенно темно и Владимир Иванович вместе со своим отцом отправились в церковь — к обедне.

На улице было ещё безлюдно и только отдельные граждане торопливо, поскрипывая снегом, шли к церквям.

С колоколен доносился праздничный звон.

У церкви «Рождества Христова» горели иллюминационные плошки.

Обедня, как и накануне всенощная, была празднично-торжественная. В церкви было многолюдно. Яркий свет пани-

Стр. 54

кадил и свечей озарял празднично одетых молящихся.

Когда кончилась обедня и густая толпа молящихся, выйдя из церкви, разлилась по разным улицам, было ещё темно и мелкий снежок носился в воздухе.

В окнах домов мерцал слабый свет, преимущественно от лампад, зажженных по случаю праздника перед комнатными иконами.

Когда Владимир Иванович с отцом вернулись от обедни, в столовой был уже приготовлен праздничный утренний чай, на столе приветливо шумел ярко начищенный самовар, а вкусно пахнущая кулебяка манила к столу.

В комнате царил предрассветный полумрак и только перед образами приветливо мерцала лампада, от этого полумрака и света лампады было как-то особенно тепло и уютно.

После утреннего завтрака

Стр. 55

и чая, когда уже совсем рассветало яркое утро и солнце заиграло на морозном узоре, украсившем стёкла окон, Владимир Иванович и его отец стали приготовляться к визитам, одеваясь в праздничные костюмы.

Покончив с визитами по родственникам и знакомым, часа в четыре пообедали и все легли отдыхать.

Вечером отец Владимира Ивановича пошёл ко всенощной, а Владимир Иванович отправился погулять по городу.

Был морозный вечер; ярко светила высоко поднявшаяся луна; на улицах было пустынно и только одиночные встречались прохожие.

Следующий день Владимир Иванович до обеда был дома, а после обеда пошёл на «Касимовскую» улицу, на установившиеся по традиции гуляния.

Здесь по тротуару, широко очищенному от снега, гуляла молодёжь города: приехавшие на Рождественский каникулы студенты, юнкера, вольноопределяющиеся, реалисты и гимназистки, а также барышни

Стр. 56

и молодые люди местного населения. Пожилые люди, покуривая папироски или сигары, сидели, облокотилась на палочки на лавочках у ворот и вели мирные разговоры.

Владимир Иванович встретил ряд своих знакомых, бывших товарищей по реальному училищу и с ними, весело болтая, провёл время до наступления сумерек, когда гуляющей начали расходиться по домам.

Вечером Владимир Иванович пошёл в реальное училище, где сегодня была традиционная ежегодная «Лотерея-аллегри в пользу детского приюта».

В течение всего вечера — с восьми часов и до двух часов ночи происходили танцы. Как всегда было людно и оживлённо.

В середине рекреационного зала на возвышении находилось лотерейное колесо, окруженное нарядно одетыми дамами-патронессами.

В актовом зале в алькове за

Стр. 57

колоннами были устроены обтянутые красной материей, стеллажи, на которых размещались в очень большом количестве всевозможные разыгрываемые предметы, в числе которых были: ежегодная разыгрываемая «ваза — подарок вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны», разные сервизы посуды, самовары, кастрюли, рукодельные изделия и всякие другие крупные и мелкие вещи.

Дамы-патронессы, увидя Владимира Ивановича, с чарующими улыбками подхватили его под руки и увлекли к лотерейном колесу — «купить счастливые билеты».

Владимир Иванович купил 10 «счастливых» билетов, из которых на два достались выигрыши: — комплект вышитых неизвестной рукодельницей салфеточек для чайного сервиза и коробочка цветных карандашей для рисования.

В этом же актовом зале в противоположном алькове

Стр. 58

гремел духовой оркестр, исполняя очередные танцы.

Нарядные пары молодёжи, студентов и учащихся кружились в вальсе или стройно и ритмично двигались в других танцах.

Владимир Иванович также принял участие в танцах, которые он до сих пор любил.

Весело и незаметно прошло время и бал кончился.

Владимир Иванович в приятном настроении от проведённого времени на балу, от встречи со своими знакомыми около трех часов ночи вернулся домой и, уничтожив приготовленный ему с вечера матерью холодный ужин, предался сладкому сну.

На следующий день, позавтракав он отправился к себе в затон; надо было посмотреть и проверить, что делалось там и всё ли было в порядке.

Стр. 59

XII

В затоне всё было благополучно, но чувствовалось праздничное настроение. Работали только котельщики, которые хотели закончить полностью все работы к новому году. Плотники оставались в деревне и продолжали праздновать «Рождество и святки». Караванные матросы несли свою зимнюю вахту.

Продолжали стоять лютые рождественские морозы.

Владимир Иванович обошел весь зимующий караван и зашёл на стапель своего парохода.

Здесь он проверил работу котельщиков и, поговорив с ними, пошёл к себе — в зимовку.

Так же, в деловой обстановке провёл он и следущий день святок.

Наступил канун нового года. В это время в патриархальной семьях, к числу которых подлежала и семья родителей Владимира Ивановича, новый год встречали в церкви, где совершался в двенадцать часов ночи «новогодний молебен», после которого

Стр. 60

люди расходились по домам и ложились спать.

Такая встреча нового года мало привлекала Владимира Ивановича и он остался в затоне.

Но утром, позавтракав, отправился в город.

День нового года был в субботу, а потому было подряд два нерабочих дня, который Владимир Иванович и решил провести в городе, чтобы воспользоваться праздничными развлечениями.

Придя в город он зашёл к родителям, поздравил их с новым годом, а затем пошёл прогуляться по городу и узнать какие развлечения ожидаются в эти дни.

Большие розовые афиши крупным шрифтом извещали, что «В воскресенье 2 января в здании реального училища состоится студенческий концерт-бал; начала ровно в 7 часов 30 минут».

Значит: — завтра надо пойти на этот «концерт-бал».

А сегодня, 1 января, извещали

Стр. 61

другие афиши: «Состоится бал-маскарад в здание общественного клуба, с выдачей ценных премий за лучшие костюмы».

Стало быть: — сегодня надо пойти на маскарад.

Приняв это решение, Владимир Иванович пошел к одному своему приятелю, бывшему товарищу по реальному училищу, чтобы договориться относительно посещения вместе маскарада и если представится возможность достать маскарадные костюмы.

Товарищ его, Александр Петрович, предложил ему свой прошлогодний костюм — «шанте-клер», так как он себе на этот маскарад достал у одного своего знакомого костюм «гусара».

После обеда Владимир Иванович пошёл на Касимовского улицу на обычной праздничные гуляния. Здесь, как и на Рождество, много было гуляющих и царило весёлое оживление.

62

Стр. В десять часов вечера, нарядившись в костюм «шанте-клера» Владимир Иванович отправился в клуб. Маскарад начинался с 11 часов вечера, а потому, когда он пришел в клуб, то народу было не так ещё много; но вскоре зала клуба до отказа заполнили маскированными.

Каких только тут не было костюмов!

В танцевальном зале начались танцы; в фойе прогуливались маски, заговаривая друг с другом и стараясь разгадать: — кто был под маской.

Владимир Иванович немедленно включился в танцы, приглашая понравившиеся ему маски.

На маскараде неизвестно: кто под маской, а потому обычный этикет — приглашать только знакомых, здесь можно было не соблюдать.

Здесь даже маски-дамы приглашали на танцы кавалеров.

В час ночи на сцену зала поднялись «члены жюри» — старшины клуба для присуждения

Стр. 63

премий.

Под звуки марша маски, желающие участвовать в конкурсе подходили к сцене, где находилась жюри и демонстрировали свои «оригинальные» костюмы.

По окончании просмотра всех принявших участие в конкурсе костюмов, были присуждены премии, мужские: — «голландской печи с истопником» и «витязю Руслану», а женские: — «Диане» (звёздная ночь со светящейся луною на голове) и «русалке».

После раздачи премий опять возобновились танцы, которые продолжались до 3 часов ночи.

Следущий день — 2 января ничем особенным не ознаменовался, но зато вечер был исключительно выдающимся, благодаря «студенческому концерту-балу».

Все помещения реального училища были силами студентов художественно декорированы. Зал и эстрада были красиво

Стр. 64

украшены голубой материей золотыми и серебряными эмблемами высших учебных заведений, где обучались студенты.

В фойе (рекреационном зале) при входе стояли железнодорожные семафор и стрелка, а в концах зала — в одном: киоск для продажи открыток и «секреток», в виде парохода с зажженными ночными сигнальными огнями, а в другом — киоск мельница, с вращающимися, светящимися крыльями, служащий для продажи конфетти и серпантин.

Буфетные комнаты (в классах) были украшены железнодорожными мостами, морскими маяками и моделями пароходов.

Комната для отдыха, мягкой освещенная лампой под матерчатым абажуром у потолка, была оформлена в восточном стиле мягкой мебелью и коврами.

Приехавший на каникулы студенты в нарядных студенческих формах всех «ведомств», с голубыми, синими, ярко зелёными, жёлтыми и малиновыми

Стр. 65

кантами вокруг воротника и по бортам тужурок из блестящими золотыми и серебряными эмблемами на наплечниках и воротниках были распорядителями вечера.

Дамы и барышни в бальных платьях, гимназистки в белых кружевных передниках, военные и чиновники в парадных мундирах, а штатские — в сюртуках или визитках образовали нарядно-красочную, многолюдную, жизнерадостную толпу. Воздух был напоен ароматом тонких духов.

В 7 часов 30 минут прозвенел «третий звонок» и в ярко освещенном, заполненном публикой, нарядном зале, в абсолютной, какой-то величественной тишине, начался концерт.

Концерт выполнялся оркестром и хором студентов и приехавшими из Москвы артистами — певцами и певицами.

Публика восторженно аплодировала исполнителям концерта и концерт прошёл с большим успехом.

После концерта в актовом зале начался бал.

Под звуки духового военного оркестра

Стр. 66

разные современные бальные танцы чередовались один за другим до двух часов ночи, когда марш известил об окончании бала.

XIII

Следующее «святочные» дни Владимир Иванович провёл в затоне, вспоминая о студенческом концерте-бале и прочих «святочных развлечениях».

После рождественских праздников жизнь в затоне потекла обычным деловым руслом.

Из деревни пришли плотники и быстрыми темпами развернули работы по сооружению надпалубных надстроек «Востока».

К 10 января котельщики закончили свои работы и ушли из затона.

У Владимира Ивановича дни проходили на стапеле или на зимующем караване за проверкой выполненных работ, за дачей необходимых указаний и распоряжений,

Стр. 67

а вечера, как и всегда — за чтением разной литературы или в воспоминаниях приятного прошлого и в мечтах о будущем.

Хотя шла уже вторая половина января, но всё ещё продолжались крепкие морозы и только лунные ночи сменились — тёмными, с ярко мерцающими миллиардами звёзд на глубоком темно-бархатном небе.

Так размеренно и спокойно протекала жизнь.

Но в один из таких морозных вечеров, когда Владимир Иванович, поужинав и растянувшись на постели, предался сладким размышлениям, — вдруг раздался резко в морозном воздухе набатный звон тревоги.

Вскочив с кровати, Владимир Иванович через окна своей комнаты увидел яркое пламя пожара в противоположной стороне затона, где стояла на зимовке одинокая баржа.

Быстро одевшись, он выбежал наружу; из рабочего помещения,

Стр. 68

так же, наскоро одеваясь, выбегали матросы и плотники. На дворе было темно и только красный свет пожара зловеще озарял затон.

Горела отдельно стоящая баржи местного хлеботорговца.

Владимир Иванович отдал распоряжение немедленно взять из склада пожарную машину и всем бежать к месту пожара для борьбы с ним.

По дороге встретился бежавший за помощью в зимовку одноглазый сторож баржи.

В это время горела «казенка» баржи и середина палубы.

Но когда к месту пожара прибежали люди с зимовки, то казалось, что не только потушить, но даже локализовать пожар не было никакой возможности, ибо около баржи не было сделано ни одной полагающейся пожарной проруби и взять воду для тушения пожара было негде.

Пока в аршинной толщине льда прорубали прорубь, пламя

Стр. 69

уже охватило всю маленькую баржу и пришлось только наблюдать, как огонь, вытягивая длинные языки к небу и испуская клубы чёрного дыма, быстро и безжалостно пожирал несчастную баржу.

Хорошо было то, что баржа эта стояла вдалеке от зимующего каравана и зимовки и поэтому им не грозила никакая опасность.

Вскоре в затон приехала хозяин баржи.

Постояв на льду против своей уже догоравшей баржи, он глубокомысленно изрёк: — «Бог дал и Бог взял», махнул рукой, сел в сани и уехал обратно в город.

Только около полуночи, когда баржи догорела до основания и пламя больше уже не освещало окрестностей своим зловещим красным светом, а вновь воцарилось темнота зимней ночи, зимовщики, беседуя о случившемся пожаре, возвратились к себе в зимовку.

Из расспросов сторожа сгоревшей

Стр. 70

баржи выяснилось, что загорелся потолок казенки, очевидно, от непомерно жарко натопленной печи, так как казенка была ветхая и плохо держала тепло и огонь очень быстро начал распространяться, а тушить было нечем; сторож еле успел собрать свой немногочисленный скарб и выбежать на лёд.

XIV

Кончился январь и наступил «снежный» февраль.

Январские морозы сменились февральскими метелями и снежными буранами, продолжавшимися по несколько дней.

Начнётся такая метель с полудня и к вечеру, как говорится: — «Свету божьего не видать» и как А. С. Пушкин сказал:

Буря мглою небо кроет,

Вихри снежные крутя:

То как зверь она завоет,

То заплачет как дитя,

То по кровле обветшалой

Вдруг соломой зашумит,

Стр. 71

То как путник запоздалый

К нам в окошко застучит.

Сидя в такие вечера у себя в комнате Владимир Иванович слышал, как снежный буран ревел и бушевал в беспредельном луговом просторе, как дикие порывы ветра содрогали стены зимовки, залепляя их снегом, а в печной трубе, звеня вьюшечной дверкой, то жалобно, то сердито завывал ветер.

Жутко было выйти наружу: — снег залеплял лицо и глаза, ветер валил с ног, а ноги по колено завязали в наметенных бурей сугробах.

Но как хорошо в это время было в зимовке!

В тепло натопленном рабочем помещении при свете дежурной лампы на столе в железном фонаре, мирно, похрапывая, спали после дневных трудов матросы и рабочие.

Уютно было и в комнате у Владимира Ивановича, освещенной мягким светом настольной лампы, где он предавался своим

Стр. 72

обычным вечерним занятиям или мечтал о будущем, засиживаясь в предпраздничные дни далеко за полночь.

И вот, под завывание ветра он переносится, как уже не первый раз, в своих мечтах в летнюю жизнь на пароходе и представляется ему: тёмная июльская ночь; звёздное небо отражается в водном зеркале, чёрной от темноты воды.

Пароход приближается к большому городу и на горизонте уже переливаются многочисленные огни города.

Пассажиры толпятся на террасах, любуюсь картиной летние ночи и наслаждаюсь прохладой вечера.

У берега видна ярко освещенная пристань.

Владимир Иванович дает привальные свистки и террасы парохода освящаются, точно иллюминированные, гирляндами плафонов под тентами террас.

С берега, подходящий пароход, усеянный множеством огней, кажется каким-то сказочным дворцом.

На пристани машут белым огнём — это сигнал: куда должен подойти пароход.

Но вот пароход пришвартовался. Приехавшие сюда пассажиры выходят

Стр. 73

на пристань; их встречают родственники и знакомые; приветственные объятия и поцелуи; дамам преподносят букеты цветов.

Затем на пароход идут новые пассажиры и, разместившись по каютам, выходят на террасы, чтобы на прощание ещё раз повидать своих провожающих.

Из открытых окон салона первого класса доносится мелодичные звуки вальсов Штрауса.

Владимир Иванович, в белым форменным кителе, стоит на борту пристани и любуется своим красавцем-пароходом.

Так, в сладких мечтах проходят незаметно зимние вечера с их снежными буранами.

XV

Наступил конец февраля; заметно удлинились дни, но зима всё ещё проявляла свои права. Было ещё холодно и стояли ясные морозные дни, после недавно прошедшей февральской метели.

Наступила «масленица» и работы со среды до понедельника прекратились.

Все рабочие, кроме караванных

Стр. 74

матросов, как и в предыдущее праздники, разъехались по домам.

Была пятница и день уже близился к концу.

Яркое весенне-зимнее солнышко окрашивало золотисто розовый цвет снежный покров замёрзшей реки и занесённые снегом берега её.

На фоне белого и розового в лучах солнца снега зимующие суда, ещё не окрашенные, выглядели серо грязными.

На судах и в затоне сегодня было тихо и безлюдно и казалось, что весь караван тихо и мирно спит.

Владимир Иванович, обойдя все суда, направился к зимовке.

Поднявшийся по крутой, протоптанной в снегу по откосу берега, тропинке он дошел до зимовки и по деревянной скрипучей лестнице в сенях вошёл к себе в комнату.

В комнате вкусно пахло свежим напечёнными блинами.

Стр. 75

Бабушка Аграфена постаралась, кроме завтрака, угостить Владимира Ивановича блинами и за обедом, — ведь сегодня была «широкая масленица».

Пообедав, Владимир Иванович стал собираться в город.

Сегодня в реальном училище устраивался традиционный ученический концерт, на который намеревался пойти Владимир Иванович.

А так как под вечер в городе на главной улице должно было быть масленичные гуляния и катания, то он решил пойти в город пораньше, чтобы сначала погулять, а затем уже вечером пойти на концерт.

Приняв такое решение Владимир Иванович по-парадному оделся и, проверив перед маленьким зеркальцем свою полную готовность, одел шубу и вышел на улицу, направившись через реку к городу.

Лёгкий морозец приятно освежал и подбадривал и идти было легко.

Стр. 76

Но вот уже кончилась река и по крутой узкой тропинке между заборами городских фруктовых садов, по которой уже не раз ходил Владимир Иванович, он поднялся в гору, на который был расположен город.

Далее шли ровные улицы с опрятными домиками.

В этих улицах было тихо и почти безлюдно. Время было около пяти часов дня, а потому большинство жителей города в это время или были в гостях или ушли на масленичные катания и гуляния, куда теперь шёл и Владимир Иванович.

Пройдя ещё несколько таких же тихих и почти безлюдных улиц, он вышел на главную Касимовского улицу, где и происходили теперь гуляния и катания.

По обоим сторонам проезжей части улицы двумя непрерывными встречными вереницами проезжали катающийся на лошадях. Тут можно было видеть всевозможные

Стр. 77

сани, запряженные в одну лошадь, но встречались несколько «пар» и даже одна или две «тройки». Катающиеся, преимущественно молодёжь и поколение среднего возраста, были празднично одеты с весёлыми и радостными лицами и всюду слышался весёлый говор и смех.

Гуляние происходило, как и всегда, по тротуарам улицы и главным образом по одной стороне. Здесь была почти одна молодёжь: учащиеся реального училища и женской гимназии, а также и прочие граждане города.

Гуляющие также образовались сплошную оживлённую весельем толпу. Кругом слышался весёлый говор и смех.

Пожилые люди, по обыкновению расположились на лавочках у ворот домов и покуривая папироски или сигары, наблюдали за гуляющими и катанием.

Любители конского спорта, образовав сплошную стену, на повороте улицы на небольшой

Стр. 78

площади, образовавшейся вокруг церкви, с вниманием и соответствующей критикой рассматривали лошадей катающихся.

Пройдя некоторое расстояние по улице в толпе гуляющих, Владимир Иванович встретил двух своих приятелей, с которыми он и продолжил свою прогулку.

Завязалась весёлая беседа, часто прерываемая приветствиями со знакомыми.

Пройдя несколько раз от одного конца места гуляния до другого, наши друзья решили пойти посмотреть на «каток».

Каток был устроен на прудике, в стороне от места гуляния. Опять пришлось пройти три-четыре безлюдные улицы, чтобы добраться до катка.

Ледяная площадка катка была окружена высоким снеговой валом, выброшенного на берег пруда снега. Поверх у этого вала сплошной

Стр. 79

стенкой были установлены ёлки; большая ёлка стояла на льду в середине катка. По краям ледяного поля катка были расставлены деревянные садового типа диванчики для отдыха катающихся на коньках.

Сход на лед был устроен в виде деревянной лестницы, расположенной против выхода из «теплушки». Теплушка — это был небольшой деревянный домик, где посетители катка надевали коньки, оставляли, кто желает, верхнюю одежду, обогревались и, наконец, покупали билеты для входа на каток.

На катке было людно и также весело. Слышен был своеобразный шум скользящих по льду коньков.

Приятели остановились наверху снегового вала среди также пришедших посмотреть на катающихся на катке.

На дороге около катка стояло несколько саней, седоки которых приехали с катания посмотреть

Стр. 80

на каток.

Среди катающихся на катке были видны и знакомые реалисты и гимназистки, составлявшие главный контингент посетителей катка.

Вот реалист Фанталов, сняв верхнее пальто, выделывал на льду всевозможные замысловатые выкрутасы.

Несколько человек, взявшись за руки, образовали длинную карусельную цепь конькобежцев. Между взрослыми шныряли малыши — ученики младших классов.

Посмотрев некоторые время и покритиковав виденное, приятели наши обратно пошли на место городского гуляния. А там было все по-прежнему людно и празднично, хотя уже начинали приближаться сумерки.

Масленичные веселье продолжалось ещё довольно долго и только когда уже стало довольно темно, то постепенно начало убывать

Стр. 81

количество катающихся и начали понемногу расходиться гуляющие.

Время было около половины седьмого, когда наши приятели также покинули улицу гуляния. Владимир Иванович пошел остаток времени до концерта провести у Александра Петровича, с которым он сейчас гулял.

Попив чаю и немного посидев, около 7 часов Владимир Иванович и Александр Петрович направились в реальное училище — на концерт, начало которого было назначено ровно в семь с половиной часов вечера.

На улицах, когда вышли наши приятели было уже темно и только ярко освещенные окна домов оживляли их; встречались лишь одиночные прохожие.

Пройдя несколько улиц наши приятели подошли к зданию реального училища. Большинство окон его были ярко освещены и по временам в окнах мелькали тени, движущихся внутри здания людей.

Стр. 82

Около подъезда шла уже публика, некоторые местные аборигены подъезжали на лошадях.

Тут было оживлённо и сравнительно людно. Большая входная дверь то и дела скрипела своей пружиной и хлопала.

В вестибюле здания было ещё люднее и оживленнее. Здесь посетители концерта снимали верхнюю одежду, перед зеркалом оправляли свои костюмы и причёски и направлялись по лестнице наверх — в рекреационный зал, служивший теперь в качестве фойе.

На площадке лестнице стоял столик с лампой и двое реалистов, с распорядительскими бантами на груди, продавали билеты.

Владимир Иванович и Александр Петрович купили себе два выходных билета и проследовали далее.

В «фойе» был уже довольно много публики, прогуливавшейся вереницей. Слышался весёлый

Стр. 83

шум и разговор.

Все были нарядно одеты и празднично настроены.

Между прогуливающийся публикой то и дело пробегали с деловым видом ученики-распределители с бантами на груди.

Время было уже семь двадцать, когда послышался первый звонок и публика начала занимать свои места зрительном зале.

У подножия колонн в одном конце зала возвышалась, задрапированная красной материей и украшенная гирляндами ёлок с искусственными хризантемами и розами, концертная эстрада.

По всему залу против эстрады были расставлены ряды стульев для публики.

Постепенно начал заполняться зал людьми и весёлым шумом.

Реалисты-распорядители предупредительно встречали в дверях зала приходящую публику

Стр. 84

и провожали на места, согласно взятым билетам.

Как полагается в провинциальной жизни, начало концерта несколько запоздало, а публика все ещё пребывала.

Но вот послышался второй звонок и волнение в зале усилилось. Вся оставшаяся в фойе публика, спеша, направилась в зрительный зал занимать свои места, полиция с выходными билетами стали располагаться у противоположной эстраде колонны, вдоль боковых стен входных в зал из фойе дверей.

На эстраде также закипела жизнь. Здесь стали рассаживаться по своим местам музыканты ученического оркестра, который выступал в концерте первым номером.

Послышались пробные звуки инструментов.

Наконец, раздался третий звонок и последовало предложение установить тишину.

Стр. 85

На эстраду вышел дирижёр оркестра — местный музыкант любитель и в зале водворилась полная тишина.

Наши приятели удобно разместились сбоку средневходной двери и, наблюдая всю окружающую картину зала, ожидали начало концерта.

Начался концерт.

Первым номером ученический оркестр исполнил марш: «Под двуглавым орлом», затем вальс из оперы «Фауст» и на бис — вальс из «Евгения Онегина».

Следующим номером концерта было выступление хора учениц женской гимназии, исполнившего «Девицы-красавицы, душеньки-подруженьки» из оперы «Евгений Онегин» и песенку «Румяной зарею покрылся восток». На бис была исполнена русская песня «Берёзонька».

После этого выступило трио учеников: две скрипки и виолончель, под аккомпанемент рояля и затем один из членов местного

Стр. 86

«Кружка любителей драматического искусства» рассказал юмористические рассказы.

В заключение первого отделения хор реалистов исполнил «Ноченьку» из оперы «Демон» и «Песенку рыбаков».

Концерт проходил успешно и публика восторженно аплодировала исполнителям, чем последние были неописуемо довольны.

Последовал «антракт 15 минут», продолжавшийся на самом деле около получаса, после чего началось второе отделение концерта.

Во втором отделении оркестр сначала исполнил увертюру из оперы «Руслан и Людмила», а затем совместно с хором — марш из оперы «Фауст».

Далее хор исполнил «Дубинушку» и «Над Невою вьются флаги пёстрые судов».

После этого был номер: — соло на рояле, исполненный учительницей музыки женской гимназии, а затем — сцена из пьесы «Горе от ума».

Стр. 87

Последним номером концерта было исполнено объединенными оркестром и хорами реалистов и гимназисток — «Славься ты славься» из оперы «Жизнь за царя» и наконец народный гимн — «Боже, царя храни».

Концерт кончился и в зале началась уборка стульев, чтобы середину зала освободить для танцев.

На эстраде разместился духовой военный оркестр.

Наконец зал был приведён в полную готовность для танцев.

На середине зала появился распределитель танцев, один из учеников седьмого класса, и объявил: «Вальс! Кавалеры приглашают дам!».

Оркестр заиграл вальс «Лесная сказка» и бал начался.

Скоро зал наполнился танцующими парами, это были преимущественно реалисты с гимназистками и единичные пары штатских молодых людей. Владимир Иванович также принимал участие в танцах.

Стр. 88

После вальса следовали другие бальные танцы, а затем кадриль.

Веселье и оживление все время наполняли зал и фойе.

Так незаметно прошел весь вечер и около часа ночи начался «котильон».

Зал был весь усыпан конфетти и обвит разноцветными серпантинами.

Во время котильона танцующие украсились всевозможными бантиками и значками, раздаваемыми при исполнении танцев и различных фигур котильон.

Владимир Иванович, конечно, принял активное участие в котильоне, пригласив себе в «дамы» одну из знакомых ему гимназисток восьмого класса.

«Визави» у него был Александр Петрович.

Во время котильона Владимир Иванович имел большой успех. Выделяясь среди учащихся своей капитанской формой, он привлекал к себе внимание гимназисток и почти наперебой они приглашали его на танцы,

Стр. 89

в результате чего вся грудь его тужурки покрылась котильонными бантиками и значками.

Но вот кончилась последняя фигура котильона и дирижёр танцев объявил, что кавалеры благодарят своих дам, а оркестр заиграл марш.

Бал кончился и зал быстро опустел.

Владимир Иванович пошёл провожать до дома свою котильонную даму.

На улице было темно, так как времени было около двух часов ночи.

Погода несколько изменилась, дул несильный ветер и слегка вьюжил снежок.

Проводив свою даму, Владимир Иванович по безлюдным улицам направился к реке.

По пути ему пришлось проходить мимо булочной, через окна которой и через открытую дверь в пекарню проникал яркий свет; видно было жарко натопленная печь и суетившиеся около неё пекаря.

Пахло вкусными булками и хлебом, так что Владимиру

Стр. 90

Ивановичу после продолжительного перерыва от обеда, даже захотелось закусить. Но булочная была, естественно, в это время закрыта, а потому желание Владимира Ивановича оказалось не осуществленным.

Через несколько минут Владимир Иванович шел уже по тем самым улицам, по котором полсуток тому назад он шел в город на гуляния.

Но вот и спуск к реке, по той же тропинке между садовыми заборами он спустился с горы и очутился на льду реки.

Было темно и вьюжно. Скучно шагал Владимир Иванович по дороге через реку к своей зимовке.

А в воображение, на фоне окружающей полутьмы и легкой метели, вставали красочные картины только что проведённого весёлого вечера.

Добравшись до затона он поднялся к себе в зимовку. Здесь в своей комнате он неспешно разделся и лёг

Стр. 91

на кровать.

Усталость клонила ко сну, но мысли все ещё были на балу.

Вскоре действительность постепенно стала перемешиваться с грезами и, видя себя танцующим среди серпантин и дождя конфетти, он заснул крепким сном.

XVI

Кончился февраль — последний месяц зимы и начался март — первый месяц весны.

Дул холодный мартовский ветер; небо покрылось бесконечными мутными тучами; временами начинал подать кружевными хлопьями мокрый снег или сыпалась снеговая крупа. Было знобко и неприветливо.

Снежный покров на склонах берегов и на льду реки начал темнеть и покрываться грязными пятнами; дороги начали чернеть от вытаявшего навоза.

Приближалась весна.

Через несколько дней будет:

Стр. 92

«Алексей божий человек — с гор вода», как говорит народная пословица.

На «Востоке» были уже закончены все плотничные работы и начаты внутренние работы по оборудованию водопроводом, канализацией, паротушением, электропроводкой и разные отделочные работы.

В помещениях нижней палубы было уже сделано загрунтовка стен и начата их шпаклевка.

В первом и втором классах производились обойный работы по обивке стен клеенкой и линкрустом и мебели — плюшем и сукном.

В виду ещё холодного времени наружные малярные работы, кроме окраски ватерлинии, ещё не начинались. Но ватерлиния корпуса была уже окрашена свинцовым суриком и резко вырисовалась своим ярким оранжево-красным цветом.

Надпалубные постройки снаружи были ещё не окрашены и имели жёлтый цвет дерева.

Но тем не менее

Стр. 93

прежний пароход «Восток» принял уже совершенно неузнаваемый вид — большого, красивого парохода американского типа.

Теперь весь трюм его, кроме машинного отделения, канатных и материальных отсеков и кубрика матросов был отведён под грузовые помещения.

На нижней палубе разместились все служебные каюты и третий класс, как на носовой, так и кормовой части.

Первый и второй классы вынесены на верхнюю палубу и окружены широкими пассажирскими прогулочными террасами.

Среднюю часть верхнепалубных построек около трубы, где раньше был тент, заняли закрытый проход с нижней палубы на верхнюю и с последней на капитанский мостик и каюты капитана и лоцманов.

Штурвальная рубка вынесена на тент, где устроен и капитанский мостик. Посредине тента вдоль всего парохода протянулись иллюминаторы, освещающие коридоры первого второго классов.

Стр. 94

Владимир Иванович был очень доволен и счастлив таким перерождением своего парохода.

С нетерпением ждал он теперь открытие навигации, когда он выйдет на своем обновлённом красавце-пароходе из затона.

Ремонт машины, производившейся также капитально под руководством машиниста парохода Ивана Захарович, был уже закончен. Все новые части машине и капитально отремонтированные уже были доставлены с механического завода на место и в данное время заканчивалось сборка мелких частей машины, вспомогательных механизмов и гребных колёс.

В общем же, стоящий на стапеле «Восток» был уже вполне готов к спуску на воду, это было очень важно, выполнить до начала весеннего паводка, который и должен был снять пароход со стапеля.

Владимир Иванович, одетый в рабочий ватный бушлат и форменную речную фуражку с раннего утра и до позднего вечера

Стр. 95

принимал самое деятельное участие в производстве всех работ.

Надо было посмотреть и проверить, как выполняются работы по отделке первого и второго классов, как делается мебель, проверить малярные работы, дать целый ряд различных распоряжений и указаний и т. д.

А ведь кроме «Востока» велись разные работы и на других зимующих в затоне пароходах и Владимир Иванович, как караванный затона должен был руководить и следить за всеми работами и на этих судах, пока не приедут на «весновку» их капитаны.

XVII

Сегодня утром, как обычно, Владимир Иванович встал в шесть часов и позавтракав, направился на свой «Восток».

Там уже начались работы. Вот старший артели маляров Макар Семёнович повел Владимира Ивановича поглядеть на сделанную шпаклёвку стен на нижней палубе и получить разрешение на окраску их. Оказалось, что подготовка сделана хорошо и Владимир Иванович разрешил начать окраску.

Стр. 96

Потом он зашёл в первый класс. Здесь производились работы по оклейке линкрустом салона. Владимир Иванович заметил кое-где некоторые дефекты в оклейки стен и заставил эти места переделать под своим личным наблюдением.

Затем до самого обеда он совместно с Иваном Захаровичем пробыл в штурвальной рубке, где производилась окончательная сборка вновь установленного парового штурвала.

Это нововведение на «Востоке» было особенно приятно, потому что с паровым штурвалом значительно легче править пароходом, а с другой стороны наличие парового штурвала было особой гордостью для Владимира Ивановича, ибо не на всяком пароходе был паровой штурвал, а потом, и было чем теперь похвастаться перед капитанами других пароходов.

Наступил обеденный перерыв. Все рабочие с пароходов пошли в зимовку.

Владимир Иванович так же направился к себе — в зимовку на обед.

Сегодня, как и во все эти дни, ввиду «великого поста» бабушка

Стр. 97

Аграфена приготовила только «постный обед», состоящий: на первое — из горохового супа, на второе — жареная с луком на постном масле картошка и на третье — гречневая каша с постным маслом и сухарным квасом.

После обеда Владимир Иванович пошёл сначала в контору, где нужно было заняться разными письменными делами, затем обошел весь караван, а конец дня провёл опять на своем «Востоке».

Вечером, по окончании работ, Владимир Иванович, попив чаю с городскими сухарями и сладкой халвой (великопостные сладости), вышел на волю — подышать свежим весенним воздухом.

Совсем уже стемнело; тучи на небе разошлись и небо было чистое, звёздная с ярким серебряным серпом вновь на родившейся луны. Воздух посвежел и сделался морозным. Подмерзший снег хрустел под ногами.

Впереди перед зимовкой, вырисовывавшейся чёрным силуэтом, расстилалась гладкая ширь реки, на горизонте которой мерцали городские огоньки.

Стр. 98

Владимир Иванович сел на скамеечку и, наслаждаясь свежим весенним воздухом, предался разным воспоминаниям и мечтаниям.

Вспоминал он картины зимы, проведённой в затоне, зимние морозные или в южные ночи, Свои посещения города, тамошние развлечения и т. д.

Лишь около 11 часов вечера он вернулся к себе домой и, поужинав, лёг спать, чтобы завтра с новыми силами и энергией продолжить свои любимые работы.

После целого дня живой плодотворной работы, вызвавший здоровую и приятную усталость и вечерние прогулки, приятный сон быстро овладел им через несколько минут он уже спал богатырским сном.

XVIII

Прошло ещё около 10 дней и тихая зимняя жизнь в затоне резко изменилась.

Съехались все командиры и машинисты зимующих пароходов, водоливы непаровых судов и

Стр. 99

большая часть судовых команд.

На всех судах производились те или иные необходимые работы. В затоне было людно и оживлённо.

Вечерами, когда кончались работы на судах, большое оживление водворялось в помещениях зимовки. В рабочем помещении, заселённом теперь до отказа, весь вечер слышал был оживлённый, многоголосый говор и смех.

В верхнем этаже зимовки также все переменилась: — безмолвные зимние вечера сменились теперь — вечерами полными кипучего оживления, как это было осенью в начале зимовки.

Ремонт пароходов и всех прочих судов заканчивался. Теперь главным образом производилась наружная окраска.

На каждом пароходе работы велись уже под руководством своего капитана, а потому, Владимир Иванович освободился от обязанностей «караванного» и был всецело занят работами на своем пароходе, готовил его к предстоящей навигации.

Стр. 100

Но вот вода в реке начала резко прибывать. Лёд почернел и сделался рыхлым.

В затоне, вследствие прибыли воды образовалась большая закраина чистой воды и весь караван, кроме «Востока» стоявшего на стапеле, — отколотый и освобождённый от зимнего льда, был подтянут в эту закраину.

Пребывающая вода, поднявшись на песчаную отмель затона, где был стапель, затопила уже почти на всю высоту клетки стапеля и стала подступать к корпусу парохода.

Прошло ещё два дня и вода коснулась низа корпуса; ещё немного прибыли и вода должна будет снять пароход со стапеля.

Пароход был теперь уже расчален за временные якоря, положенные на возвышенных местах берегов и на нём были установлены постоянные вахты матросов.

Наступили волнующие моменты, когда «Восток»,

Стр. 101

поднятый водою, должен будет покинуть свое зимнее ложе и вступить в свою новую полноправную жизнь.

23 марта во второй половине дня вода настолько поднялась, что корпус «Востока» отделился от клеток стапеля и всплыл на поверхности воды.

Вся команда во главе с Владимиром Ивановичем в это время находилась на пароходе, ожидая его — «рождения».

Всплытие парохода вызвало радостные возгласы и голоса находившихся на нём; по команде Владимира Ивановича на носовой мачте взвился праздничный вымпел.

Затем пароход вручную канатами перевели к зимующему каравану и к началу сумерек «Восток» уже стоял вместе с другими пароходами.

На месте стапеля — зимние его стоянки, теперь видна

Стр. 102

была только гладкая поверхность воды.

XIX

На реке уже ожидалось скоро начало ледохода, а к вечеру двадцать пятого марта, в день «Благовещения», когда дул сильный и пронизывающий ветер, послышался треск льда на реке: — началась первая подвижка, а на следующий день и полной ледоход.

Все пароходы встали «на пары», а команды разместились по своим судам. В зимовке теперь жили только ремонтные рабочие.

Переселился и Владимир Иванович из своей зимние квартиры — на пароход.

«Восток», совершенно законченный, блестел теперь своей свежей белоснежной окраской с ярко красной ватер-линией.

В пароходе пахло свежей краской и все ласкало и восхищало взор своей новизной и свежестью.

Стр. 103

Несмотря на дневное время весь пароход был освещен электрический светом — это производилась последнее поверочное испытание электрического освещения парохода.

Вода в реке с каждым днём прибывала все больше и больше. Вскоре луга покрылись водою, а многие береговые постройки оказались затопленными.

В течение пяти дней с перерывами продолжался на реке ледоход, сначала сплошной массой, крупными льдинами, а затем, также по всей реке шел мелкий лёд.

При полном ледоходе временами образовывались в повороте реки заторы и тогда идущий сверху лёд с шумом и треском громоздился на скопившиеся в заторе льдины.

Вся река жила своеобразной жизнью возрождающейся природы и эта пробуждающаяся жизнь реки невольно вливала в душу человека восторженный подъем

Стр. 104

духа, праздничное настроение и как бы ожидание чего-то великого и чрезвычайно торжественного. Хотелось энергично и много что-то делать и быть участником этой кипучей возрождающейся жизни.

Хотя весь караван в затоне стоял в совершенно безопасном, хорошо укрытом высоким берегом месте, но тем не менее настроение у всех было настороженное и взволнованное, все были, как говорится: «начеку» и готовы в любое время встретить какую угодно случайность.

Все прислушивались и наблюдали за жизнью реки и за всем на ней происходящем. Никакая мелочь не ускользала от всеобщего настороженного внимания.

Вот в массе плывущих льдин показалась какая-то чёрная точка. Все насторожились

Стр. 105

и наблюдают: — что это такое?

Когда лёд с этим чернеющим предметом приблизился к затону, то оказалось, что это была старая лодка, замороженное во льду и унесённая им при начавшемся ледоходе.

Был и другой более интересный случай, когда на плывущий льдине был обнаружен, как-то попавший на неё, медведь, который, очевидно, перепуганный своим неожиданным путешествием неистово ревел, сидя на одном месте.

А однажды, ещё во время сплошного ледохода в затоне услышали доносившийся с реки крики человека, взывающего об помощи.

Внимание всех в тот час же устремилась в ту сторону, откуда доносились крики и на льдине был обнаружен пытавшийся пробраться в сторону затона человек.

Немедленно к плывущим льдинам выехала лодка и команда ее, возглавляемая Владимиром Ивановичем, быстро подъехав к плывущим льдинам, с баграми наперевес, подобно тому, как

Стр. 106

канатоходцы ходят по канату с шестом в руках, — направилась по льду на помощь унесённому ледоходом человеку.

Благополучно добравшись до пострадавшего и вооружив его запасным багром, на случай провала льда под ногами, команда довела его до лодки и затем переправила на берег — в затон, где пострадавший обсушился и обогрелся.

Из его рассказа оказалось, что он хотел в этот день утром перебраться по стоявшему льду на другую сторону реки, но когда он достиг почти половины реки лёд тронулся и начал быстро двигаться. Окружающие льдины под напором общей массы движущегося льда начали крошиться и разрушаться.

Образовались прогалы, которые хотя и заполнялись льдом, но мятым, по которому идти было совершенно невозможно. Таким образом, на протяжении нескольких верст пострадавший в безвыходном и

Стр. 107

безнадёжном положении плыл, ожидая с минуты на минуту своей окончательной гибели, когда наконец он достиг затона и где ему была оказана описанное помощь отважными речниками.

ХХ

Так, в настороженной и нервной жизни прошли все дни ледохода.

Наконец лед совсем поредел и по широко разлившейся полноводной реке теперь плыли лишь отдельные мелкие льдинки.

Ещё день-два и река полностью очистится от остатков льда.

И действительно, утром в «Вербную субботу» река совершенно очистилась ото льда.

Была тихая солнечная погода и беспредельная ширь реки, блистая на солнце своей зеркальной поверхностью, весело и красиво отражала светло-голубое весеннее небо.

Лёгкая дымка заволакивала отдалённые берега и залитые разливом, уходящие в бесконечность,

Стр. 108

луга. Воздух напоен ароматом реки и весны.

В это весеннее солнечное утро река была поистине прекрасна, напоминания собою красавицу-невесту в подвенечном наряде, чарующую своим величественно-торжественным, вызывающим благоговейное чувство, — видом.

В середине дня буксирный пароход «Усердный», забуксировав зимовавшую в затоне и вновь окрашенную в весёлый розовый цвет с ярко-зелёной крышей, пристань, повел её на противоположную сторону реки к городском берегу.

Воздух огласился первыми свистками пароходов, приветствующими начало весны и предстоящей навигации.

Когда наступил вечер и солнце постепенно склоняясь к горизонту, озарило реку золотистыми лучами заката, со стороны города послышался праздничный звон церквей, извещавший о

Стр. 109

начале «вербной всенощной».

А позже, когда уже совсем стемнело, высоко на небе появился яркий серебристый полукруг луны, озаривший своим сказочным светом величественную гладь широко разлившейся реки.

В городе засветились в домах огоньки, а люди с зажженными восковыми свечами и вербами шли из церквей к домам, чтобы после мирного ночного отдыха радостно встретить «вербное воскресенье».

XXI

На утро погода была также прекрасна, как и накануне. Из города доносился торжественный звон, призывающий население к праздничному богослужению.

В это время «Восток», получивший накануне распоряжение: — сегодня утром выйти из затона и к 11 часам утра прибыть к пристани, где будет

Стр. 110

совершен традиционный молебен перед открытием навигации, — уже готовился к отходу.

На мачтах его развевались новые флаги: — на кормовой — государственный, а на носовой — большой белый вымпел с ярко-красными буквами наименования парохода.

Все медные части и поручни капитанского мостика, тщательно начищенные, ярко блестели на солнце.

Все и всё имело праздничный вид.

Настали последние минуты пребывания «Востока» в затоне.

Владимир Иванович с радостно бьющимся сердцем, поднялся на мостик; лоцман и штурвальный заняли свои места у штурвала, — по традиции, помолившись на восток.

Владимир Иванович дал

Стр. 111

свисток: — «Приготовиться к отвалу» и, позвонив в машину, спросил через переговорную трубу: — «Готова ли машина?».

Последовал ответ: — «Готова».

Тогда он по верхнему тенту от рубки перешел на нос парохода и здесь отдал команду стоявшим у шпиля матросам: — «Поднять якорь».

Матросы начали вращать шпиль и через несколько времени штурвальный, находившийся у бушприта и наблюдавший за подъемом якоря, сообщил: «Якорь встал».

Владимир Иванович перешел на правое крыло мостика и отдал в машину команду: — «Вперёд самый тихий».

Колеса, плеща водою, начали медленно вращаться и пароход еле заметно стал продвигаться вперёд.

Наконец с носа парохода поступило донесения, что якорь поднят и Владимир

Стр. 112

Иванович отдал в машину новую команду: «Вперёд средний».

Пароход, заметно продвигаясь вперёд, стал медленно выходить из каравана.

На судах каравана и на берегу зимовки люди, провожая уходящий пароход, махали фуражками.

Вскоре пароход «Восток», выйдя из каравана и прибавляя ход до «полного», направился к устью затона, а через несколько минут вышел и на простор весеннего разлива реки, взяв курс вниз по течению по направлению к центру города.

Оставшийся в затоне караван, зимовка и сам затон стали быстро удаляться.

Теперь, сзади — за кормою были и затон, и пять месяцев уединённой зимней жизни в нём со всеми переживаниями, воспоминаниями, волнениями, мечтами и надеждами молодого капитана.

Стр. 113

Не так ещё давно, здесь, по ледяному покрову, Владимир Иванович ходил в город, а там — в зимовке — коротал, под завывание снежной бури или треск мороза, длинные зимние вечера.

Теперь все изменилось! Река ожила и воздух огласился торжественно звучащими и продолжительными прощальными свистками — салютами парохода «Восток».

Владимир Иванович, в новый парадной форме речника, стоя на крыле высокого капитанского мостика и наслаждаясь широким простором зеркальной, освещенной яркими весенним солнцем, глади реки, с гордо и радостно бьющимся

Стр. 114

сердцем, вёл свой обновлённый, белоснежный, как лебедь, пароход-красавец мимо города к пристани, чтобы завтра оттуда выйти в плавание новой навигации.

Январь 1959 г.

---

← Назад |