Солдатские будни на войне. А. И. Черствов

Л. 1

СОЛАТСКИЕ БУДНИ НА ВОЙНЕ

Приближается юбилейная дата — 50 лет начала войны. ХХ век знает только два события: Октябрьскую революцию 1917 года и Победу в Великой Отечественной войне, причастность к которой делает нас людьми, исполненного долга.

У каждого свой путь, своя судьба. Наши дети, внуки, должны знать, как это все происходило. Буду счастлив, если мои воспоминания хотя бы в малой доле воссоздадут то грозное и незабвенное время.

Кто пережил войну и военное время, хорошо помнит себя в день 22 июня 1941 года. Это был теплый солнечный день. Воскресенье. Утром узнаю, что по радио выступал В. М. Молотов. Началась война, Но никто не проявил никакого беспокойства. Пропаганда утверждала, что «граница на замке». О войне судили по кинофильму «Если завтра война». Бои на оз. Хасан, р. Халкин-Гол, на Карельском перешейке, походы в Западную Украину и Белоруссию, присоединение Бессарабии, вхождение в состав СССР Прибалтийских стран преподносилось как несокрушимая экономическая и военная мощь СССР. Все эти компании завершались в самое короткое время. Все полагали, что война с Германией закончится также быстро. Только пожилые люди, которые знали немецкую армию по первой мировой войне, высказывали свои сомнения и беспокойство, и, как всегда, были правы и точны в прогнозах. Но проходит день, другой, неделя, а победных реляций нет. Совинформбюро неизбежно сообщало — идут ожесточенные кровопролитные бои. Армия отступала, оставляя города и села. Среди населения ходили разные слухи и даже мистика. Все сразу обратили внимание на «роковые» числа 1814 и 1841. Это годы рождения и смерти М. Ю. Лермонтова. Ровно через сто лет началась первая мировая война и Великая Отечественная. Ползли слухи, что Москву бомбили прославленные летчики Коккинаки, Ляпидевский, что везде измена, предательство, что на фронте собирают и сдают стреляные гильзы, так как новые патроны не из чего делать. В городе Павлове, где я тогда жил, часто проходили публичные лекции. Они собирали многочисленную аудиторию. Но лекции мало что проясняли, больше успокаивали, убаюкивали. Так как эта война «похожа» на войну 1812 года, то ничего не случится, если будет сдана и Москва. Так рассуждали в глубоком тылу.

Объявлена мобилизация. В городе шла усиленная подготовка резервистов. Располагались они в здании военкомата. Вся подготовка заключалась в том, чтобы научить ходить строем в составе взвода, роты, чтобы уметь «дать ногу». По команде «ногу» рота перед тем, как <> «стой» печатает шаг. Все в напряжении. «Выше ногу», «тяни носок» и одновременный удар сотни ног. Земля дрожит. Вот я вся подготовка. Через две-три надели уезжали на фронт. А потом следующий набор. При следовании в городскую столовую на улице колонну ждали ребятишки, чьи отцы были в строю. Отец переходил на левый или правый

Л. 2

фланг шеренги, брал на руки сына. Уткнув свое лицо в его грудь, скрывал свои слезы. Напротив столовой был «плакательный угол». Там стояли матери, сестры, жены. Им не разрешалось подходить, чтобы не создавать толчею. С расстояния, как в кино, наглядывались на своих дорогих и любимых.

Между тем в жизни шли быстрые перемены. Введен одиннадцатичасовой рабочий день. Отпуска отменены. Введены карточки на хлеб. Рабочим горячих и вредных профессий — 800 г., остальным — 650 г; служащим — 400 г, детям, иждивенцам — 850 г. За весь 1941 год ничего другого не выдавали. Базар совсем опустел. В городе появились беженцы. Цены на продовольствие, частную жилплощадь быстро росли. Город с вечера погружался в темноту, вечером регулярно пролетали немецкие самолеты бомбить Горький. По улицам патрулировали бойцы истребительного батальона. Стали прибывать тяжелораненые. Средняя школа, большое четырехэтажное здание, быстро заполнялось. Раненых привозили ночью. Вокруг школы возвели высокий забор. Окна не открывались. Все было в секрете, все составляло тайну. На первых порах общения с ранеными не было. Все еще надеялись скрыть неудачное начало войны и предвоенное бахвальство. Действительность была ужасной. Осень и зима 1941−42г. были холодными. Самой тяжелой работой было рытье и возведение противотанковых рвов. С победой под Москвой эта повинность прекратилась. Многим она стоила жизни.

Одиннадцатичасовой рабочий день постепенно истощал организм и ослаблял его силы. В заводской столовой обед состоял из одного первого блюда без мяса. Основной приправой была капуста, которая стояла в поле еще не убранной. Ценным было то, что к обеду давали 300 г хлеба. К началу зимы 1942 года и до конца войны из города люди шли в деревню. За хлеб и муку отдавали свои пожитки; семейные реликвии, золотые вещи. Люди приобретали облик военного лихолетья: усталость, исхудалость, темные круги под глазами, переживали за своих мужей, сыновей, от которых не было вестей с фронта.

Перед войной и в войну трудовая дисциплина была очень жесткой. Но этой строгости никто не замечал. Все работали, не жалея сил и здоровья под лозунгом «Все для фронта! Все для победы!» Так было на предприятиях города и в колхозах. Сельские школьники на полях собирали колоски, чтобы их обмолотить и зерно сдать в амбар колхоза, хотя сами не всегда были сытыми. Можно смело утверждать, что только благодаря колхозам, коллективному труду в тяжелых условиях войны города и армия были обеспечены продовольствием. В коллективе было легче переносить горе, друг другу во всем помогали. Село жило одной семьей.

Я был мобилизован 13 января 1942 г. в день получения по похоронки на старшего брата, погибшего под Москвой. Два средних брата были в армии. В семье все крепились, слез не было,

страница 1 из 15 Вперед →