О. Курапова. Дневник муромской школьницы Т. III. 1968 — 1970 гг.

(Л. 1 / С. 1) 11.08.1968.

Вот и начинаю уже третий «том» своей биографии, своего жизнеописания. А начала я писать, еще будучи совсем пигалицей, и теперь я снисходительно улыбаюсь, читая свой первый «том», откуда говорит со мной одиннадцатилетняя глупышка. Наверно, лет через 10 я буду смеяться и над записями, которые помещены во II «томе» моих жизнеописаний и в III будущем, который я начинаю.

Итак, мне почти 16 лет, значит я уже не ребенок, а девушка и даже — «женщина, готовая стать матерью» (вычитала из ж. «Юность»). Вчера я гуляла с Ольгой С. Она сама ко мне пришла, ведь она буквально на днях навсегда уезжает из Мурома, они будут жить в (Л. 1 об. / С. 2) Краснодаре. Очень жаль, ведь она была моей единственной настоящей подругой, хоть уже давно живет далеко и встречались мы редко, а теперь и совсем ее не будет. Она обещала писать, но это уже не совсем то. Мы с ней долго ходили по улицам нашего Мурома, и все говорили и говорили, сидели на лавочке на веранде парка, смотрели на Оку, золотисто-голубую от неба и солнца, и вспоминали о детстве, когда еще учились в четвертом классе. Она сказала, что я была очень странной девочкой и эта моя странность ей очень нравилась, а теперь я совсем другая стала, эта странная девочка, любящая все украшать цветочками, живущая в мире сказок и чего-то (Л.2. /С.3.) необыкновенного, уже в прошлом, хотя эти «цветочки» и остались где-то внутри меня. Я знаю, что я не совсем хороший человек, что я люблю иногда быть другой, чем я есть на самом деле, что у меня недостаточно сильный характер, что я легко могу попасть под влияние, конечно не каждого человека, но человека с твердым характером, как И. К., и мне кажется, что я у нее много «набралась» всего. Я даже стала немного цинична и разочарована, а это не очень хорошо в 16 лет. Но еще можно успокоиться тем, что это у меня напускное, но, во всяком случае, наивным ребенком я себя не считаю, как многих других своих сверстников.

Однако, я далеко зашла в рассуждениях о своем характере, не докончив об Ольге. Сегодня я ее видела, и (Л. 2 об. / С. 4.) она пожала мне руку на прощанье. Буду ждать от нее письма. Мне скучно и хочется быстрее в школу.

17.08.68. Сегодня целый день шел дождь и вот только совсем недавно угомонился, а теперь вот уже совсем поздний вечер. Я сегодня даже очень мало читала, а все бегала по магазинам. Родители приобрели стиральную машину какой-то новой современной конструкции, и бабушка даже не решается в ней стирать. А теперь я хочу написать… о дожде.

О дожде

Дождь бывает совсем разный: веселый и грустный, нудный и озорной, прямой и косой, крупный и мелкий, одним словом, — какой угодно. Я иногда очень люблю дождь, а иногда ненавижу, но больше все же (Л. 3 / С. 5) люблю. И я никогда не забуду одного чудесного, светлого и прозрачного, чистого и солнечного дождя. Было это в деревне, да в городе и не увидишь такого чуда. День был довольно теплый, но шел дождь без конца, и было грустно, но вот часам к шести уже стало заходить солнце и проглянуло сквозь тучи, оно светило, именно осветило все теплым, нежным, золотым светом, но не озарило и не опалило полдневными и жаркими лучами. Было мое любимое время дня, когда солнце только начинает заходить. А дождь все шел. Ну что это был за прелестный дождик! Как чудесно играли, переливаясь на солнце теплые, хрустальные нити дождя и как ласково улыбалось им солнце. Вокруг все было чудесным, добрым и ласковым: и трава, и деревья, и лужицы, в которые все капали, капали чудесные капельки, превращаясь (Л.3об. /С.6.) в крестики и пузырьки, и словно танцевали они в этих лужицах. Даже черные и мокрые крыши домов были красивые, и дома сами с горевшими от лучей солнца окнами, казались добродушными и ласковыми. Я бегала по песчаной тропинке и по травке изумрудной, усыпанной драгоценными горящими капельками и подставляла ладони теплым серебрящимся, тянущимся прямо от солнца и неба, нитям дождя. А вдали виднеется лес, а над лесом во всю ширь неба лазурного растянулась чудесная радуга-дуга, а она была не простая, а какая-то двойная, словно в зеркале отражалась сама радуга-красавица, и было отражение более легких и светлых тонов.

Чудесный был дождик!

(Л. 4 / С. 7) А сегодня в городе был другой дождик. Он шел с утра и до вечера. Это был уже настоящий осенний дождь, но почему-то не было очень-то грустно. Может быть от того, что он не совсем осенний, ведь лето как-никак еще не кончилось, и деревья и трава совсем зеленые. Сегодня мне очень понравилось шагать под зонтиком и в сапогах по лужам, в которых играют и пляшут дождинки, и брызги летят во все стороны. Да, солнца, конечно, не было, но было все-таки здорово! Дождик льет, льет, все мокнет и мокнет, лужи текут, превращаясь в бурные и теплые «моря» и «реки», прохожие все идут и идут, над их головами зонтики разные плывут и плывут. Мне очень понравилось крутить зонтик над головой, его крутишь, крутишь, потоки воды с него стекающие начинают быстро-быстро кружиться вокруг меня. Очень здо (Л. 4 об. / С. 8) рово! Еще очень забавно Костька кружку в форточку высовывал под капель, а из нее брызги во все стороны летели, словно это не кружка, а фонтан (Костя — младший брат Ольги — О.С.). До чего же я еще маленькая!

19.08.68. А вчера и сегодня были теплые солнечные дни, вернее, вчерашний был, а сегодняшний ведь только начался. Я хочу написать о спектакле, который я вчера смотрела по телевизору. Это был просто чудесный спектакль! Артисты все чудесно играли. Я подумала, что действительно здорово работать актером, ведь ты приносишь радость людям, но все же у меня другое назначение. Да, спектакль играли артисты театра Маяковского. Я много смеялась от души.

(Л. 5 / С. 9) Пишу уже вечером. Писать, собственно говоря, даже и нечего, а я все пишу, просто потребность какая-то появилась, даже и не знаю отчего. Сижу вот я у себя в комнатке и пишу, а со стен на меня смотрят и Наташа Ростова, и Анна Каренина, и Болконский, и Вронский, и девушка-контрабандистка из лермонтовской «Тамани», и Есенин, красивый и почему-то грустный. Я люблю Есенина, но не так, как многие, ведь большинство его и знают только по его стихам такого содержания, что вызывают противную улыбочку и пошлые словечки (да и самих-то стихов его не знают). Я люблю его всего, со всеми его стихами, с его березами и закатами, любовью к женщинам и к… животным, простым дворнягам и коровам, с его «розовыми» конями.

Я сижу, за окном темно, на столе горит старая перекрашенная лампочка-«грибок», а из-под стекла на столе, под тетрадкой видно Тургеневских героев — Джемму и Санина из «Вешних вод» (Л. 5 об. / С. 10). Это конечно из ж. «Экран» артисты. И на стенах все герои из любимых книг и картин, так как у меня переплелись образы книжные с образами, которые сотворили артисты. Я люблю Наташу и в кино, и в романе, да и других тоже. Да, для чего я их повесила? Да уж во всяком случае, не из-за «моды» (ведь сейчас модно вешать на стенки киноартистов и просто «девочек», но это пошло, а мне просто нравится быть в окружении моих героев. Это все может показаться напыщенностью, я не спорю — со мной это бывает, но все-таки я их люблю — моих героев.

страница 1 из 14 Вперед →